Пути в незнаемое

Можно себе представить, сколько шума наделал этот очерк в Семипалатинске. Ведь там знали, что род кыдык действительно существует, что выведенные в очерке киргизский манап Бурумбай и казахский султан Тезек не вымышленные персонажи, а вполне знакомые семипалатинским офицерам и чиновникам родоначальники, получившие не так давно русские военные чины, — подполковник Бурумбай Бекназаров и подполковник Тезек Нуралин. К тому же вполне серьезны и основательны были переданные автором очерка размышления Н. Н. о природных богатствах Иссык-Куля, о роскошных долинах, пригодных к хлебопашеству, о лесах диких фруктовых деревьев, о горах, скрывающих несметные залежи металлов. Но почему раньше никто не слышал о русском Алеко, поселившемся среди кыдыков? Кто он такой?

В очерке Ковалевского говорится, что от путешественников, недавно побывавших в тех местах, он узнал, что Н. Н. исчез, — очевидно, погиб вместе с другими кыдыками, которых истребили давние враги, киргизы другого рода. Что это за путешественники? В конце 1857 года в Петербург вернулся П. П. Семенов, встречавшийся и с Тезеком, и с Бурумбаем. Он? Но в его записях нет ничего о Н. Н. Друг Достоевского Валиханов побывал в 1856 году у Бурумбая, виделся с Тезеком, но, судя по дневнику, ничего не слышал о загадочном русском. В 1858 году он прожил месяц у кыдыков — и опять в записях никакого Н. Н. Выдумка Ковалевского? Но вот такой авторитет, как автор замечательных книг о русских путешественниках Сергей Марков, не спешит опровергнуть Ковалевского. Может, все-таки был…

Теперь о Петре Петровиче Семенове-Тян-Шанском.

5 августа 1856 года на рассвете в Семипалатинск влетела почтовая тройка. В тарантасе сидел молодой человек, высокий и худой, с торчащими как пики кавалерийскими усами. А рядом с ним — Василий Петрович Демчинский, отправленный губернатором навстречу Петру Петровичу Семенову (Тян-Шанским он станет полвека спустя). Тройка подкатывает к дому, где живет Демчинский. Петр Петрович приводит себя в порядок, делает визит к губернатору, а затем… Дадим слово ему самому: «Но более всего обрадовал меня Демчинский деликатно устроенным сюрпризом: он мне представил совершенно неожиданно у себя на квартире одетого в солдатскую шинель дорогого мне петербургского приятеля Федора Михайловича Достоевского, которого я увидел первым из его петербургских знакомых после его выхода из «мертвого дома». Достоевский наскоро рассказал мне все, что ему пришлось пережить со времени его ссылки. При этом он сообщил мне, что положение свое в Семипалатинске он считает вполне сносным благодаря добрым отношениям к нему не только своего прямого начальника, но и всей семипалатинской администрации».

(П. П. Семенов-Тян-Шанский не написал в своем «Путешествии в Тянь-Шань», что он и Достоевский не просто были знакомы, а оба посещали кружок Петрашевского, причем в 1849 году у Семенова на квартире делали обыск, однако ничего не нашли.)

Следующая встреча П. П. Семенова с Достоевским происходит осенью того же года. Семенов живет у Демчинского пять дней и проводит все эти дни с Достоевским. Тогда же туда приезжает Валиханов. В начале декабря Семенов отправляется в Барнаул, и с ним едут Достоевский и Демчинский. Достоевский отправился в путь, не имея разрешения, но присутствие Демчинского делает поездку безопасной. Повидавшись с Марией Дмитриевной, Достоевский возвращается. В январе 1857 года он опять едет в Барнаул, уже не тайком, с выправленными для свадьбы бумагами. После венчания в Кузнецке он на обратном пути живет две недели в Барнауле у Семенова с женой и пасынком.

Весной 1857 года Семенов вновь отправляется на Тянь-Шань. 26 апреля он в Семипалатинске, но проводит здесь только день. На обратном пути Семенов останавливается уже на три дня — с 27 по 30 сентября.

Известно, что ему одному из первых посчастливилось услышать, как Достоевский читает главы «Записок из Мертвого дома». Они произвели на Семенова огромное впечатление. Но о чем он сам рассказывал Достоевскому? О Петербурге? Да. Но не только о Петербурге. Итоги его экспедиции на Тянь-Шань были, без преувеличения, блестящими, они составили ему мировую славу. И это было началом новой географии, которую Семенов считал самой народной из наук. Русский путешественник глубоко проникся интересами казахов и киргизов и имел все основания утверждать, что мирное вхождение этих народов в русское подданство шаг мудрый и принес им благо.

Еще три путешественника начинали в те годы из Семипалатинска свои экспедиции в Семиречье и на Тянь-Шань.

Александр Георгиевич Влангали, горный инженер, опубликовал в 1853 году путевые очерки «Геогностические поездки в восточной части Киргизской степи в 1849 и 1851 гг.». Первый раз он путешествовал с Абакумовым, во второй — с Ковалевским, а в 1856 году мы его видим в составе миссии Перемышльского в Кульджу. Влангали был дружен с Валихановым, в Семипалатинске появлялся вместе с ним (в 1856 году, из Кульджи), но документальных подтверждении его знакомства с Достоевским нет.