Раба любви и другие киносценарии

Ты, счет ведущий всем делам земным,Среди невежд будь мудрым, будь немым,Чтоб сохранить глаза, язык и уши,Прикинься здесь немым, слепым, глухим.

Саид, собирай наше имущество. Я поеду в Карши и останусь там. Наконец у меня появится возможность обложить себя рукописями и книгами...

Карши. Дворец Тимура. Ночь.

Зимний вечер. Холодный ветер с дождем и снегом. Тимур ходит, хромая, по комнате, диктуя писцу:

— В молодости я хотел остаться в мечети. Не совершил ли я ошибку, отказавшись от этого? Бог создал людей и населил ими землю. Пищу им щедро доставляла земля. Были у них пышные луга, на которых пасся скот, зеленые горы и достаток плодов. Бог создал жизнь без войн, без оружия, без охраны, мирную жизнь без распрей, здоровую и не знающую нужды. Не бог, а сами люди придумали войны из зависти к величию бога, стремясь возвеличить себя. Мне тридцать семь лет. В тридцать пять я стал калекой. Я провел большую часть этих лет в войнах, ненависти, я пролил слишком много своей и чужой крови. Я давно уже жду весну не как время свежих запахов, а как время, когда подсыхают дороги, когда степь делается пригодной для передвижения конницы...

Самарканд. Сад. Утро.

Цветущие сады Самарканда. Хусейн собрал совет.

— Ходят упорные слухи, что Джете с большим количеством воинов собираются напасть на Туран, — говорит Хусейн. — Я собрал вас, преданные мне амиры, и жду вашего решения, что делать?

— Воевать с воинами Джете без участия Тимура — немыслимая вещь, — говорит один из амиров.

— Не нужно обращаться к Тимуру, — говорит сидящий на тропе Кабул-шах. — Я ваш хан и запрещаю это делать.

— Прогоните этого дурака, — говорит Хусейн, — пусть не мешает нам. Где воспитатель? Воспитатель, уведи своего воспитанника!

— Вы не смеете так обращаться со мной! — кричит Кабул-шах. — Я ваш повелитель!

Огромный воспитатель хватает Кабул-шаха за шиворот, стаскивает с трона. Выволакивает кричащего и плачущего хана из комнаты.

— Не хочется обращаться к Тимуру, — говорит Хусейн, — но в безвыходном положении придется обратиться к нему... Я напишу ему письмо.

Карши. Дворец Тимура.

Тимур читает письмо Хусейна.

— Какой-то человек просит принять его, — говорит Саид. — Он сообщает, что приближенный Кабул-шаха.

— Это несчастный юноша, — говорит Тимур, — мне жаль его. Пусть гонец войдет. Может, он принес мне от него весть?

Входит воспитатель с мешком, кланяется.

— Хотя и назначили меня воспитателем Кабул-шаха, я всегда считал, что настоящим ханом Турана должен быть такой мудрый, храбрый воин, как амир Тимур, а не глупый, трусливый Кабул-шах. Прошу принять к себе на службу. А чтобы доказать свою преданность — вот.

Он выбрасывает из мешка голову юного Кабул-шаха.

— Только очень дурной человек мог решиться убить своего повелителя! — гневно говорит Тимур. — Такого человека следует за гнусное злодеяние наказать самым достойным образом. Схватить его!

Воины хватают и вяжут воспитателя.

— Отослать его к родственникам убитого Кабул-шаха, чтобы они отомстили злодею так, как он того заслуживает!

Воспитателя уволакивают.

— Надо послать гонца к амиру Хусейну, сообщить, что я собираюсь идти войной на Джете. Пусть амир Хусейн присоединяется там ко мне...

Балх. Дворец Хусейна. Утро.

Хусейн в гневе разрывает письмо.

Степь. Утро.

Воины Тимура преследуют бегущих монголов.

Тимур, наблюдая окончание битвы с холма, спрашивает Саида:

— А где Хусейн?

— Он и его люди так и не появились. Расположились у реки...

— Предатель, — сказал жестко Тимур.

Карши. Дворец. Спальня Тимура.

Больная Альджан лежит в постели.

— Альджан, — говорит Тимур, — зачем ты написала своему брату письмо, что я хочу убить его?

— Я ничего не писала, — слабым голосом отвечает Альджан.

— Я рад, что ты так отвечаешь! Я надеюсь, что ты говоришь правду! — говорит Тимур. — Значит, это письмо написали мои враги, чтобы навредить мне.

— Мне очень жарко, — говорит Альджан.

— Я пришлю к тебе хорошего лекаря, Альджан, — говорит Тимур.

— Тимур! — позвала Альджан. — Ты должен помириться с моим братом Хусейном.

— Нет, Альджан, ссора между мной и Хусейном не может окончиться больше примирением!

— Я люблю вас обоих, — тихо сказала Альджан. — Мне страшно за вас обоих.

— Выздоравливай, Альджан, — сказал Тимур, поцеловал ее в лоб и вышел.

Карши. Дворец Тимура. Утро.

Муса и Аль-Дарвиш перед Тимуром.

— Мы слышали, что ты собираешь воинов против Хусейна, — сказал Муса. — Мы хотим присоединиться к тебе.

— Вы должны вернуться к Хусейну, — сказал Тимур, — и убедить его, что я не желаю ему зла.

— Напрасно ты надеешься, что тебе удастся убедить Хусейна.

— Он ненавидит тебя! А то, что ты не хочешь нас принять, пожалеешь об этом!

И оба вышли.

— Я им не доверяю, — сказал Тимур, — они могут изменить в бою в решающий момент. Лучше иметь врагов, чем изменников!