Работа для привидения (бывшее «Долгое эхо»)

Потом явился недовольный жизнью сэр Нэрреш, и решил, что тоже хочет заработать.

А теперь собрался присягать на верность тому, кого практически собственноручно лишил главного источника дохода. Мо-ло-дец! Так держать! Надо будет, кстати, его при случае деть куда-нибудь, пока он и Карди что-нибудь подобное не устроил.

С другой стороны, у Карди такого источника дохода не…

Призрак осекся на середине мысли. Вчера вечером он то же самое думал про источник могущества. В голове начали вырисовываться смутные контуры будущего плана, но умную мысль спугнул возглас, исполненный неподдельной боли:

— У нас есть деньги на закупку провианта для вашей армии! Не понимаю, о каких саженцах вы ведете речь, но Гайтаса не бедствует, это правда. И на содержание замковой стражи тоже есть! И курьеров с вашими посланиями к вассалам я завтра же… Нет, сегодня же разошлю!

Судя по взгляду, сэр Нэрреш предпочел бы убить слишком осведомленного наследничка на месте, вместе со всеми свидетелями, да грифон мешал. Вытянулся поперек ступеней и гигантским клювом пощелкивал более чем выразительно. Шен и пришлый сквайр на каждый такой щелчок дергались, как припадочные. Да и опасно это — кто знает, какие силы стоят за юнцом и кому еще известно о тех давних событиях? Сам бургомистр о них уже практически забыл — пятнадцать лет для человека срок немалый, уже и половина участников помереть успела, кто от старости, кто от чего. И тут вдруг вылезло, когда не ждали.

— Не знаете? — За демонстративным сожалением Ивиэра пряталась ясно видимая насмешка. — А я вас наградить хотел. За успешную диверсию в тылу врага. Заблаговременную. Ну хорошо, тогда пускай сэр Шинней ведет сюда маркизовых прихлебателей, которые обосновались… дайте вспомнить… Ах, да, у вдовы Илэтты в Тележном квартале, и на этом на сегодня закончим.

Докладчики дернулись, наткнулись взглядами на один обнаженный меч и двадцать выставленных напоказ когтей в две пяди каждый, и поникли. Среди «прихлебателей», о присутствии которых капитану было хорошо известно, находился двоюродный племянник Эйомина. Более яркого выражения политической позиции и отношения к кандидатуре маркиза придумать было сложно. Проведешь арест — и даже если давняя история никогда не всплывет (а лучше — утонет вместе со всеми носителями секрета в ближайшем болоте), останется только всеми силами поддерживать сына Ралто, и молиться, чтобы он победил, потому что с политическими противниками маркиз еще мог договориться, а вот личных врагов зачищал нещадно. И добрым казался только на фоне покойного барона.

— Сделаю, ваша милость, — печально отозвался капитан. А потом приободрился, и совсем другим тоном закончил, — Через два часа все у вас будут.

Почему нет? Он с самого начала на сына Ралто поставить хотел. А Нерри с его комбинациями на отдых пора. Пока действительно не докрутился.

* * *

Дариона еле дождалась ухода чужаков. Поддерживая сползающее заклинание, опрометью кинулась к ближайшей пустой комнате и сбросила расползающееся жирными волокнами волшебство. Магия зашелестела по каменным плитам пола, впитываясь в едва заметные трещинки, и фея расслабленно выдохнула, а потом ойкнула и подтянула вырез сползшего платья на благопристойную высоту. Может, следовало одеть сегодня что-то более деловое?

Отражение в округлой боковине медного кубка, стоящего рядом, на столе, подсказало: да, следовало. Но когда даоин ши оказывалась рядом с харизматичным, неизменно холодно-сдержанным бароном, ей хотелось выглядеть неотразимо. Или хотя бы изгнать из памяти человека воспоминание о том кошмарном домашнем платье, в котором он ее вчера застал. Дариона в сотый, кажется, раз за день вспомнила нежданный визит и досадливо хрустнула пальцами.

Не причесанная! В линялой, вытянутой тряпке, которую и домашним показывать стыдно, не то, что такому гостю! Оввер, как истинный джентльмен, разумеется сделал вид, что ничего не заметил, даже комплименты между делом отвешивать умудрялся, но что при этом думал — одним предкам известно. И от угощения отказался, хотя фея была уверена, что призрак ухватится за такую уникальную возможность обеими руками. А ведь Дариона эту несчастную остренику две недели в холодильном ларце специально к его приходу берегла! Ну ладно, по одной ягодке брала, когда мимо проходила. Или по две. И ходила-то не так часто, как можно подумать, если вспомнить, как мало тех ягод внезапно оказалось на блюде… А в итоге все равно пришлось самой есть. И хорошо, если причина отказа в том, что призрак не скучает по тому времени, когда был живым. Но что, если он, единственный союзник на много километров вокруг, ей не доверяет?!

Если так, дело плохо.

Фея сердито уставилась на свое отражение в кубке и брякнула его обратно на стол. От резкого движения платье вновь соскользнуло с плеча, и Дариона, вернув ткань на исходную позицию, постаралась успокоиться. Все будет хорошо. Он же не отказал ей в помощи, правда?