Расплата

Я диктую ему номер и пароль, и он вводит их с клавиатуры. Веб-сайт требует дать ответ на дополнительный вопрос, и мистер Розье вводит имя: «фон Штерн». Выскакивает окно, которое мы еще не видели: гипертекстовое меню на французском, с логотипом банка в правом верхнем углу.

– Мы вошли, – говорит он.

У меня снова звонит телефон, и мистер Розье делает любезный жест в мою сторону:

– Ответьте на звонок, если хотите. Я никуда не тороплюсь.

– Питер Тайлер, – смятенно отвечаю я, снова поднося трубку к уху.

– Это Теннис, – шепчет мой друг.

– Я тебя еле слышу.

– Послушай, я сейчас в Гарвардском клубе. Ты собираешься встречаться здесь с полицейскими?

– Ага. С детективом Тиллинг, той женщиной, которая была с Ромми на похоронах, и с ее напарником, невысокой негритянкой. А что?

– Они здесь, – торопливо говорит Теннис. – И они привели с собой друзей. Человек шесть. Парочка сидит в вестибюле, прикидываясь, что читает газету, и еще несколько копов стоят у входа, изображая из себя туристов. Менеджер минуту назад устроил скандал и запретил им пользоваться рацией в вестибюле, потому что в этом клубе нельзя звонить по мобильному телефону. Подожди секунду.

Я жду и чувствую, как холодная рука сжимает мое сердце.

– Извини, – минуту спустя говорит Теннис, – я тут сижу в одной из телефонных кабин возле гардероба, и прямо напротив меня остановился какой-то полицейский. Ты бы лучше выяснил, что тут происходит, прежде чем приезжать.

– Я проверю. – Я с трудом шевелю губами.

– Перезвони мне. Буду ждать от тебя вестей.

Я кладу трубку и тупо смотрю на телефон в руке, размышляя, зачем это Грейс подкарауливать меня вместе с шестью полицейскими в штатском.

– Могу я попросить вас еще об одной услуге? – обращаюсь я к мистеру Розье.

– Разумеется.

– Мне нужно сделать срочный звонок. Вы же умеете читать по-французски. Вы не могли бы просмотреть информацию на счете вместо меня? Меня интересуют любые недавние финансовые перечисления, которые могли бы помочь мне выяснить, где сейчас находится мой друг.

– Никаких проблем. Вам нужно побыть одному?

– Если вы не против.

– Я возьму компьютер с собой вниз и поработаю там, – говорит Руперт, поднимаясь и подмигивая мне. – Вообще-то мне все это нравится.

32

Я сажусь в кресло у стола мистера Розье, набираю номер Тиллинг со своего телефона и жду ответа, бездумно глядя на переполненную доску объявлений на стене. Я пытаюсь понять, какое значение может иметь тот факт, что миссис Жилина, вероятно, училась у фон Штерна и что в результате у Андрея оказалась картина, возможно, принадлежавшая профессору. Я устал, запутался и избит. Ребята из офиса в Лондоне, бывало, присылали нам 3-D головоломки – иллюзии, созданные из множества точек и, на первый взгляд, изображавшие НАСАвские снимки многоцветных звездных скоплений, пока вы не фокусировали взгляд на правильном расстоянии перед или позади образа. В результате таинственные узоры мгновенно превращались в яркое трехмерное изображение дерева, или водопада, или несущейся галопом лошади. Каждый факт, который я узнал за последнее время, похож на брызги таких вот цветных точек на картинках, и вместе они составляют рисунок, увидеть который я пока, похоже, не могу. Я бы хотел получить пару простых ответов на свои вопросы – так, для разнообразия. Тиллинг снимает трубку на пятом гудке.

– Где вы? – требовательно спрашивает она, ее резкий голос вонзается мне в ухо.

– Задерживаюсь. Мы можем поговорить по телефону?

– Не можем.

Она закрывает микрофон ладонью, и я слышу приглушенный разговор на заднем плане.

– Я приеду, – наконец говорит она. – Говорите куда.

– Только вы? Или вместе со всеми друзьями?

Проходит пять секунд, в течение которых я слушаю ее дыхание.

– Кое-что случилось, – заявляет она. – Я не могу обсуждать это по телефону.

– Это касается Лимана?

– Нет. Над его делом работают городские полицейские. Кое-что другое.

– Связанное с убийством Дженны?

– Да.

– Что?

– Не по мобильному телефону.

– Я в плохом настроении, Грейс. – Меня бесит ее непреклонность. – Намекните.

На том конце снова слышен приглушенный разговор.

– Перезвоните мне через десять минут в семнадцатый участок. – Она диктует мне номер. – Записали?

– Да, – отвечаю я, быстро записывая его на отрывном листке.

– Позовите меня к телефону как Грейс и не пользуйтесь своим мобильным.

Она кладет трубку. Я наклоняюсь вперед, по-прежнему сидя в кресле мистера Розье, и закрываю лицо ладонью, пытаясь понять, почему она собрала столько полицейских в Гарвардском клубе. Что-то здесь не так. Нет никакой причины, по которой она не могла бы рассказать мне все по мобильному. Я выдохся и настолько устал, что мне уже почти все равно.