Распутин. Вера, власть и закат Романовых

В мае 1915 года в Москве вспыхнули антигерманские волнения. Под крики «Бей немцев!» толпы громили магазины, фабрики и частные дома. Семидесятидвухлетнюю женщину забили до смерти в ее квартире за немецкую фамилию. Покончив с ней, убийцы вытащили на улицу двух других женщин и утопили их в соседнем канале. Толпы швыряли камни в экипаж великой княгини Эллы, немки по рождению. Князь Феликс Юсупов-старший, отец будущего убийцы Распутина, занимал пост военного губернатора Москвы. Он явно сочувствовал бунтовщикам и не спешил наводить порядок с помощью войск. Когда все кончилось, оказалось, что убито более пятнадцати человек и сожжено несколько сотен фабрик, магазинов и домов. Из Москвы антигерманские настроения распространились и на другие города. Людей с немецкими и просто иностранными фамилиями стали увольнять из государственных учреждений, частных фирм, даже из оркестров и театров. Государство поддерживало эти действия: насильственно перемещены были более миллиона российских граждан немецкого происхождения, а также евреи и мусульмане. Их собственность была национализирована и передана в руки так называемых «привилегированных групп»²⁰

.

Все были твердо уверены, что в центре «темных сил» стоит Распутин. «Царь, умоляю тебя: распусти непокорную Думу, заключи мир с Вильгельмом, и будешь править спокойно». Это фальшивое письмо, написанное якобы Распутиным, распространялось по всей России²¹

. Полковник Александр Резанов, который входил в комиссию по расследованию шпионажа, утверждал, что Распутин часто говорил: «Довольно уже проливать кровь-то. Теперь ужо немец не опасен: он ужо ослаб»²²

. Неудивительно, что великие державы очень серьезно относились к подобным слухам. 29 июня 1915 года газета Wiener Allgemeine Zeitung опубликовала статью, в которой говорилось, что «мужик Распутин» является сторонником мира и делает все, что в его силах, чтобы убедить правительство принять его сторону. Николай не осмеливается действовать против Распутина, потому что верит пророчеству старца о том, что династии Романовых придет конец, как только что-то случится с ним. В следующем месяце News Wiener Journal сообщал, что, по данным из достоверных источников, Николай и руководство министерства иностранных дел считают, что союзники вынуждают Россию нести слишком тяжкий груз войны и подумывают о заключении сепаратного мира²³

.

Множество документов из политического архива германского министерства иностранных дел в Берлине показывает, как нравилась правительству позиция Распутина по вопросам войны и его влияние на царя. В начале сентября 1915 года в Женеве немецкий чиновник Айнзидель встретился с неким «русским стариком», путешествовавшим по Швейцарии. Неизвестный источник, который утверждал, что имеет тесные контакты при русском дворе, сказал Айнзиделю, что Николай все более обижен на английское правительство, и к продолжению войны его подталкивает только личная дружба с кузеном, королем Георгом V. «Царь отчаянно желает мира, – сказал старик своему германскому знакомцу. – Он готов даже смириться с потерей Польши и Курляндии […]». Он посоветовал, чтобы граф Эйленбург написал своему старому другу графу Фредериксу и, не говоря о заключении мира, сказал ему, что германский кайзер не питает враждебности по отношению к царю, как царь, очевидно, думает. Шифровку Айнзиделя передали министру иностранных дел Готлибу фон Ягову, а затем – кайзеру Вильгельму. Кайзеру идея понравилась, но в архиве не сохранилось документов касательно дальнейшего ее развития²⁴.

Еще один отчет о ситуации в России был представлен в сентябре. По-видимому, его автором был тот же Айнзидель, имевший новые беседы с «русским стариком». В нем говорилось, что «партия мира» в России вновь поднимает голову, и теперь уже даже царь пытается найти способ заключить мир. В Петрограде ходят слухи о том, что царь готов отказаться от трона и стать регентом, что позволит заключить мир, не компрометируя Николая перед союзниками. «Распутин изо всех сил продвигает это иезуитское предложение», – писал Айнзидель. Русский старик направляется домой, где собирается собрать вместе депутатов Думы и представителей «придворной партии» (т. е. барона Фредерикса, российского посла в Великобритании графа Александра Бенкендорфа, Александру, Распутина) и убедить их в необходимости срочных действий по заключению сеапартного мира²⁵.