Распутин. Вера, власть и закат Романовых

Хотя Сандро и не удалось добиться успеха, на царя стали давить и другие. В министерствах внутренних дел и юстиции началась борьба фракций касательно того, насколько далеко может зайти расследование. 19 декабря начальник департамента полиции Алексей Васильев приказал генералу Попову прекратить расследование, что Попов и сделал. Собранный материал он отправил Васильеву 23 декабря. Но Попов обманул Васильева – через несколько дней он продолжил расследование и допросил еще нескольких человек²². Попов был человеком Протопопова, и, похоже, он просто играл с Васильевым, продолжая исполнять приказы министра внутренних дел. Следователь Середа чувствовал, что Трепов мешает ему на каждом шагу. И тогда он сказался больным и отправился на воды в Кисловодск, на Северный Кавказ. На этом его участие в расследовании убийства прекратилось

²³.

23 декабря Дмитрий провел дома вместе с сестрой Марией, Феликсом, великим князем Николаем Михайловичем, Сандро и его сыновьями, Андреем и Федором. Они сидели, пили чай, разговаривали. Сандро твердил, что следствие будет закрыто, и Николай позволит Дмитрию присоединиться к отцу. Тут зазвонил телефон. Генерал Максимович сообщил, что по приказу царя Дмитрий должен немедленно к нему явиться. Дмитрий поспешил к генералу, где узнал свою судьбу: Николай приказал Дмитрию немедленно покинуть город и отправиться в Персию, на Кавказский фронт, к генералу Николаю Баратову. Для великого князя уже был приготовлен специальный поезд. Вернувшись домой, Дмитрий рассказал обо всем. Кто-то разрыдался, другие же пришли в ярость. Около полуночи приехал генерал-губернатор Балк. Он сообщил, что специальный поезд отправится с Николаевского вокзала в два часа ночи. Никто не знает об этом, чтобы не провоцировать беспорядков. Генерал говорил тихо и сбивчиво. Дмитрий понял, что это дело было нелегким. Дмитрий и Феликс уединились для последнего разговора. Через год Дмитрий записал в дневнике:

«Мы говорили о том, следует ли мне подчиниться приказу императора или остаться в столице, нам вместе пойти в казармы полка и организовать дворцовый заговор. И после этого я часто – даже сейчас – спрашиваю себя, не лучше ли было так и поступить? Может быть, тогда не было бы революции. Кто знает, но, конечно же, я не мог принять подобного решения, поскольку я только что участвовал в убийстве, чтобы дать бедному Ники последний шанс – чтобы он мог изменить политический курс. Чтобы он мог открыто выступить против друзей погибшего Распутина. Из этого явственно следует, что я принял участие в этом деле из желания помочь императору, из преданности ему, а не ради собственной популярности. Но тогда многие придерживались мнения, что я был кандидатом на престол. Говорили, что дело Распутина было трамплином или пружиной, которая вознесет меня на трон».

Когда Дмитрий отправился на вокзал, все в доме были в слезах. На вокзале, несмотря на мороз, его ожидали Николай Михайлович и Сандро с сыновьями. Мария, приехавшая проводить брата, горько рыдала. Рыдал и Николай. Дмитрий сел на поезд. Великий князь возбужденно крикнул: «Дай Бог тебе скорого и триумфального возвращения!»²⁴

Дмитрия сопровождали граф Константин Кутайсов и генерал Георги Лайминг, любимый наставник и бывший телохранитель Дмитрия. Кутайсов, боевой офицер и бывший адъютант царя, испытывал глубокое отвращение к полученному приказу. Он откровенно говорил Дмитрию, что он на его стороне и стыдится быть его стражником. Почти всю дорогу он рыдал. В какой-то момент Кутайсов чуть было не совершил самоубийство – так он стыдился полученного приказа²⁵.