Рассказчик: Жизнь Артура Конан Дойла

Мать писателя, когда-то умолявшая сохранить сыщику жизнь, теперь очень сдержанно отнеслась к мысли о его возвращении, опасаясь, что Холмс может уронить свою репутацию. "Не думаю, что у тебя есть основания беспокоиться за него, — заверил ее Конан Дойл. — Пока не замечал, чтобы меня подводили способности, и я работаю так же тщательно, как и раньше. Я уже семь или восемь лет не писал рассказов о Холмсе — почему бы не сделать еще один заход?"

По крайней мере поначалу несчастье, случившееся с Шерлоком Холмсом в Швейцарии, никак на писателе не отразилось. Хотя Конан Дойл по-прежнему жаловался на то, как трудно придумывать сюжеты, длительный перерыв пошел на пользу его авторской изобретательности. Он нередко обсуждал рассказы со своим шурином Уильям Хорнунгом, а иногда и заимствовал для них сюжеты, которые тот выдумывал для своей популярной серии о Раффлзе[46]

.

В более поздние годы Конан Дойл весьма болезненно реагировал на упреки в том, что новые холмсовские рассказы слабее старых. "Самую разгромную критику новой серии я услышал из уст корнуоллского лодочника, — написал он в одной из статей в "Стрэнде", — который сказал мне: ‘Так мне сдается, сэр, что, когда мистер Холмс сверзился с той скалы, он, может, конечно, и не убился, но уж прежним человеком после того больше не был’"[47]

. Конан Дойл старался учитывать критику. Известно, что в рассказе "Случай в интернате" Холмс изучает следы велосипедных шин, чтобы понять, в какую сторону поехал велосипедист, в связи с чем писатель признавался: "Мне так часто — кто с сожалением, кто с возмущением — припоминали этот случай, что я сел на велосипед и решил проверить сам". И убедился, что читатели правы, а он ошибся. Тем не менее ему нравились эти поздние рассказы. Если его спрашивали, какие приключения Холмса он любит больше всего, отвечая, он непременно упоминал какие-нибудь сюжеты из пострейхенбахского периода.

Когда Конан Дойл взялся за новую серию рассказов, ему прежде всего нужно было решить непростую задачу: как вытащить Шерлока Холмса из водяной могилы? В "Пустом доме" он справился с делом чрезвычайно элегантно. Рассказ начинается с сообщения о смерти юного графа Рональда Адэра — события, из-за которого "весь Лондон был крайне взволнован, а высший свет даже потрясен". Пытаясь разгадать тайну убийства, доктор Ватсон идет к месту происшествия и в толпе, собравшейся под окнами "пустого дома", нечаянно задевает пожилого книгопродавца, который роняет на землю несколько книг — одна, как замечает доктор Ватсон, называется "Происхождение культа деревьев". Вскоре выясняется, что старик антиквар — не кто иной, как загримированный Шерлок Холмс. После легкого обморока Ватсон спрашивает друга, каким образом ему "удалось спастись из той страшной бездны". Ответ, пусть и неправдоподобный, прекрасен своей изобретательностью. Мы узнаем, что Холмс, "немного знакомый с приемами японской борьбы баритсу", сумел благодаря этому вывернуться из объятий профессора Мориарти и избежать падения в пропасть. Не желая оставлять следов, он взобрался вверх по голому утесу и заставил весь мир поверить в собственную гибель, чтобы таким образом избежать мести со стороны приспешников Мориарти.

То, чем Шерлок Холмс занимался в период, известный шерлокианцам как Великий Пробел, приводит в восторг всех его почитателей.

…два года я попутешествовал по Тибету, посетил из любопытства Лхасу и провел несколько дней у далай-ламы. Вы, вероятно, читали о нашумевших исследованиях норвежца Сигерсона, но, разумеется, вам и в голову не приходило, что то была весточка от вашего друга. Затем я объехал всю Персию, заглянул в Мекку, побывал с коротким, но интересным визитом у калифа в Хартуме. Отчет об этом визите был затем представлен мною министерству иностранных дел. Вернувшись в Европу, я провел несколько месяцев во Франции, где занимался исследованием веществ, получаемых из каменноугольной смолы. Это происходило в одной из лабораторий на юге Франции, в Монпелье.