Рассказики

… а еще Виктор был серьезным мужем и отцом, и именно он разруливал для них с Бесо нелегальные работы и разные полагающиеся беженцам бесплатные блага – не знаю, как у него это получилось без языка, наверное, земляки помогали. И, что интересно – приходил он всегда один, жену его мы не видели никогда. Видимо, боялся порчи, считая нас недостаточно приличным для абхазской женщины обществом.

Бесо, в противоположность Виктору, был высоким крепким молчуном, красивым той звериной кавказской мужской красотой, которая предполагает опасность. И неспроста – дома Бесо был бандитом.

Беженская жизнь оказалась для него непривычной. Поначалу он как-то пытался «делать дэла» – но дела во Франции делаются плохо; пособия не хватало; и Бесо с Виктором стали работать на виноградниках, и прочих «черных» работах (статус demandeur d`asile politique , «просителя политического убежища» права на работу не предполагает) – чего он, по старой памяти, несколько смущался.

… не знаю, ставил ли раньше Бесо раскаленные утюги на животы партнерам по бизнесу, но в отношении к «своим» он был крайне деликатен, в своем понимании, конечно; мозга окружающим своим богатым жизненным опытом не засорял, а больше помалкивал. А попросить Бесо помочь, если что, было – не вопрос.

А еще грузины не любили арабов, и называли их (восторг!) «черножопыми». И очень уважали русский язык, будучи уверены, что он является lingua franca не только бывшего СССР, но и всего мира.

(«Там араб один какую-то нэхорошую вещь мне сказал, я ему русским языком атвичаю: «Пошел на хуй!», а он глазами моргает, савсэм борзый, тварь!» – Бесо).

(«Слушай, захожу я в ASSEDIC , вижу там очередь, одни арабы – ну я бэз очередь иду, канешна – а адын совсем ничего такой нэ понимает, нэ пускает! Я ему говорю: «Слушай, уважаемый, если ты здесь – то, значит, или из Марок, или из Алжирии! Я что про Марок и Алжирию слышал? Что там живут балшой культуры и воспитанный люди! А ты почему так нэхорошо делаешь?» – Мы, давясь от хохота: «А ты на каком языке-то ему говорил, Виктор?» – «Как на каком? На русском!»)

В общем, грузины приносили нам чистую радость.

* * *

Ну, а большой друг грузин Рене тоже никаким грузином не был, а был чистейшим французом – только немного сумасшедшим и сильно одиноким. Рене любил читать книжки, в юности учил русский язык, и по городу ходил только в больших резиновых сапогах с болтающимися голенищами, которые вообще нигде не снимал (однажды, когда Рене пришел к нам в гости, я попросил его снять сапоги при входе, и увидел на его лице такую обиду, что мне стало стыдно).

с грузинами Рене познакомился в автобусе, и обрадованный возможностью применения своего невостребованного русского языка, подружился. Вскоре грузины стали обращаться к Рене с просьбами – «Рене, биджо, сходи с нами в префектуру (полицию, ASSEDIC , на ферму насчет работы), переведи, ну!». Безработному Рене делать особо было нечего, и он с радостью помогал, принимая грузинские проблемы близко к сердцу. Он вообще был очень добрый, Рене.

и вот, однажды, грузины снарядили Рене в префектуру, договориться, чтобы им разрешили работать. Дело совершенно безнадежное, потому что просителям убежища полагается смирно сидеть у себя в лагере, дохнуть от безделья с тоски и ждать решения по своему делу, рассмотрение которого может длиться годами.

(нет, ну в общем-то, работу найти моооожно – на виноградниках в урожай всегда не хватает рук, но оплата ее будет, понятно, так себе. Таджикская, как сказали бы сейчас, оплата).

что и объяснил Рене чиновник по делам иностранцев префектуры департамента Loire Atlantique .

«Но… моим друзьям необходимо работать. Им НУЖНО, понимаете?!?»

«Извините, мсье, ничем не можем вам помочь. Пригласите, пожалуйста, следующего…»

“ MAIS… IL FAUT QU` ILS TRAVAILLENT! ”, взревел Рене, вскочил, и с разбегу ударился головой о стену – бабах!

а потом еще раз!

IL FAUT – БУ-УХ!

QU`ILS – БАБАХ !

TRAVAILLENT! – ХРЯСЬ !

ИМ НАДО РАБОТАТЬ!!!!

Побелевший от ужаса мсье-чиновник вжался в кресло, глядя как окровавленный Рене разбивает себе голову, а потом, опомнившись, заверещал:

«Да! Да! Им надо работать! Они будут работать! Перестаньте, пожалуйста, пожалуйста, успокойтесь, мсье, я все сделаю, как вы хотите, пожалуйста!»

… не знаю, какие законодательные лазейки нашел перепуганный Monsieur le fonctionnaire

, но грузины стали единственными, может, в истории Франции соискателями убежища с правом на работу.

* * *

Даже видавшие на нашей нескучной родине всякие чудеса грузины были впечатлены. И решили Рене отблагодарить.

… видимо, когда Рене заходил к ним в гости, его, бедолагу, тоже заставили снять сапоги – и обнаружилось: носков под сапогами Рене не носил. Видеть такое любому грузину очень больно и неприятно…

и Виктор с Бесо решили подарить Рене носки.

«Рене, по-братски прошу – возьми носки, да? Носи на здаровье!»

Но Рене подарка не оценил и почему-то обиделся. Мелко затрясшись, он с усилием выкрикнул: