Рассказы о милиции

О беседе со старушкой Валерий доложил начальнику отделения. Тот посоветовал детально поинтересоваться личностью Рогозина и обязательно познакомиться с Марией Петровной.

К Кириллу Ивановичу Новоселов пришел вместе с участковым. Причины посещения специально придумывать не понадобилось: Рогозин проживал без прописки у некоей Клавдии Л., причем часто являлся к ней ночью и вел себя очень грубо как с самой Л., так и с соседями.

Это был рослый, плотный, начавший седеть мужчина лет под пятьдесят. Увидев неожиданных гостей, он даже не встал с кровати, а лишь хмуро сказал:

— Устал, целый день на ногах… Итак, чем обязан?

Участковый инспектор объяснил причину визита. Рогозин молча выслушал его, а потом заявил:

— Я законы знаю. Свердловская прописка у меня есть, значит, все в порядке. С Клавой мы живем как муж и жена, и наши отношения никого волновать не должны. Что касается поздних приходов, то ничего не поделаешь: бывает, что смена ночью кончается. Но постараюсь особенно не шуметь, раз кому-то мешаю.

Новоселов как бы случайно вспомнил о первой семье Кирилла Ивановича и, видимо, задел его за больное место. Рогозин тотчас же вскочил на ноги. Его маленькие, глубоко сидящие глазки налились кровью.

— Вы мне мораль не читайте, это я и сам умею!.. Нет у меня той семьи, вот, читайте! — и он вырвал из кармана свидетельство о расторжении брака. — А они, что мать, что дочь, такие… Того и гляди глотки друг другу перегрызут. И, главное, обе только спят и видят, как бы машину мою отобрать. Не выйдет! Да я… — Рогозин, тяжело дыша, запнулся, взял себя в руки. — Все будет сделано по закону: присудили с меня две тысячи, значит, отдам.

Выяснилось, что, находясь в браке, Рогозины приобрели «Волгу». При разводе супругов суд постановил взыскать с Кирилла Ивановича в пользу его бывшей жены и дочери две трети стоимости автомашины. Рогозин, по его словам, уже почти собрал эту сумму.

У Новоселова от встречи с Рогозиным остался неприятный осадок. Отец Инны ему не понравился. Больше того, то звериное (вспоминая и анализируя разговор, Валерий не мог найти другого слова), что вырвалось вдруг у Рогозина, вызывало в нем тревогу. «Нет, тут ставить точку рано», — решил для себя инспектор.

Через месяц — раньше никак не получалось — Новоселов познакомился и с Марией Петровной. Она оказалась полной противоположностью Кирилла Ивановича — маленькая, худенькая, очень живая. Инспектор внутренне даже удивился: как эти столь не похожие друг на друга люди могли хоть какое-то время жить вместе?

Мария Петровна встретила Валерия, как старого и доброго знакомого. Искренне поблагодарила его за участие (оказывается, дочь не скрыла от нее визита Новоселова и разговора с ним), сказала, что собиралась зайти в милицию сама.

Когда лейтенант заговорил о Кирилле Ивановиче, лицо хозяйки дома стало очень серьезным.

— Если бы вы знали, как я была рада, когда мы наконец расстались! Честное слово, не хотела от него брать ни копейки. А потом знакомые посоветовали, да и сама подумала: чего это ради ему машину дарить? В ней же моих больше трех тысяч будет: после маминой смерти в деревне дом продала. Да что там, если б одна была, отказалась бы! Но ведь Инке-то уже семнадцать, не только кормить, но и одевать нужно… А он этого не понимает, не хочет понимать. И что-то мудрит. Видно, ищет способ, как бы выкрутиться, не дать денег. Кирилл — такой… — Рогозина не договорила, но Валерию показалось, что он догадался, о чем она думает. Инспектор мысленно вновь увидел маленькие, налитые кровью глаза отца Инны и невольно вспомнил о том непонятном чувстве беспокойства, с которым не так давно уходил от него.

…Долгим был этот разговор. Новоселов, как умел, объяснил Рогозиной, что ее дочери сейчас важно не только материальное благополучие, но и духовная близость с хорошими, честными людьми, и в первую очередь с матерью. Он посоветовал Марии Петровне как можно больше уделять дочери внимания, просил в случае чего сразу же обращаться к нему.

Прошел еще месяц, второй. Мария Петровна регулярно звонила Новоселову по телефону, дважды заходила. По ее словам, Инна медленно, но верно менялась к лучшему: меньше грубила, часами занималась. Но вот беда — почему-то стала очень нервной.

Во время последнего прихода Рогозиной Валерий обратил внимание на то, что она несколько встревожена и даже растеряна. Отвечая на вопрос инспектора, в чем дело, женщина замялась: