Рассказы, очерки, наброски, стихи (1894-1896)

Скажем главное — он умер. Мы все тоже умрем со временем — это факт. Все люди, покойные и беспокойные, будут абсолютно покойными, ибо всем, рано или поздно, придется лечь в могилу. Ввиду этого обстоятельства, также и в силу нашего полного незнания о том, что нас ждет за гробом, мы рекомендовали бы публике, — как нашим читателям, так равно и собратьям по искусству просвещения, — быть, елико для них возможно, порядочнее.

Вот всё, что мы имеем сказать по поводу роковой кончины нашего сотрудника. Мир душе его!»

Написав это, я расстегнул рубашку и выстрелил себе в грудь.

Всё произошло так, как написано мною, — пуля пробила меня насквозь, и вслед за ней из меня выскочила душа.

Вследствие этого я умер.

СКАЗКА

Жила на земле девушка, прекрасная, с белокурыми кудрями, с голубыми добрыми глазами, с нежным, чутким сердцем, в котором не было ни лжи, ни тщеславия, ни низких желаний, и было много чистых, поэтических грез, — вы видите теперь, что я рассказываю сказку.

Та девушка не была дочерью короля, она была просто хорошая девушка, притом очень бедная. И вот однажды, когда она, кончив работу, возвращалась с поля домой, с ней произошло следующее:

Под деревом, у дороги, на пыльной земле сидел старик, высокий, сухой, весь в морщинах, — старик, каких много в жизни; только глаза у него были очень глубоки и умны для обыкновенного старика. Он произвел на девушку, когда она поравнялась с ним, впечатление тяжелое и печальное. Ей захотелось скрасить чем-нибудь хотя бы одну из последних минут, и вот она сорвала цветок и с улыбкою протянула его старику, сказав ему ласково-грустно:

— Больше я ничего не могу сделать для тебя: у меня ничего нет!

Старик посмотрел на нее своими умными глазами и, усмехнувшись, сказал:

— А это неправда! У тебя есть прекрасное сердце, девушка! Поверь мне: это первое и лучшее сокровище из всех доступных человеку. Твой цветок я возьму, благодарю тебя. Но вот что, — в награду за него проси у меня, чего хочешь, ибо я волшебник и могу дать всё. Ты понимаешь — всё! Проси же!

Тогда девушка задумалась, — она была не глупа, — что попросить ей? Что нужнее всего в жизни для девушки? И она долго думала, не зная этого, так что старик наконец стал подсказывать ей желания.

— Ну вот, например, не хочешь ли ты быть мудрой?

— Да, да! — вскричала она, вспомнив, что люди, которых считают мудрыми, пользуются всеобщим почетом и вниманием. — Да, я хочу быть мудрой!

— Но разве ты не хочешь быть счастливой? — спросил ее старик, ласково улыбнувшись.

— Счастливой? — повторила она в недоумении, — ибо до сего дня никогда не чувствовала себя несчастной и не могла понять разницы между мудростью и счастьем.

— Нет, всё равно, сделайте меня мудрой! — попросила она его.

— Поистине ты, девушка, еще ребенок! Но мне жаль тебя, и я не могу отказать тебе. Ты будешь мудрой. Когда же тебя устрашит это, ты приди ко мне. Может быть, тебе захочется быть чем-либо иным, когда ты устанешь быть мудрой. Но знай — я даю только раз.

— Только раз? — с сожалением сказала она. — Но разве быть мудрой страшно и утомительно?

— Видишь ли что? Как только ты станешь мудрой — ты почувствуешь себя жалкой и ничтожной по сравнению с временем, его тайнами и его силой, увидишь, что вся ты — только маленькая искра в необъятном и вечно горящем пламени мысли, и хотя ты легко можешь, ценою мудрости, приобрести славу, но слава не нужна мудрецу. И еще на тебе будет лежать обязанность учить людей и ответственность за всё, чему ты научишь их.

Он еще долго говорил ей о мудрости, но она не понимала его и наконец, чувствуя, что мудрость — не по силам ей, сказала:

— Тогда уж лучше что-нибудь другое дайте мне!

— Хорошо, но что же? Любви? — Тебя полюбят и без моей помощи. Золота? Я не предложу тебе его, я не хочу, чтобы ты была рабой; богатство же есть рабство. Красоты? Но у тебя она есть уже, как есть и здоровье.

— Нельзя ли мне быть еще немножко больше красивой? Или вот что, — это самое лучшее! Нельзя ли мне быть только на время такой мудрой или понятливой, чтобы видеть вперед? Вы понимаете, старичок? Чтобы видеть мою жизнь всю раньше, чем я проживу, а? Можно это? да?

— Это, пожалуй, можно. Но я думаю, что лучше бы тебе не делать этого.

— О нет, пожалуйста! — в трепете ожидания и любопытства вскричала она.

— Хорошо! — сказал старый волшебник. — Сядь тут!

И когда она, повинуясь ему, села, он спросил ее:

— Хочешь ли ты видеть свою жизнь или видеть и вместе понимать ее?

— Да, да! — ответила девушка.

И вот что она увидела, когда от прикосновения руки волшебника к ее головке она как бы впала в сон.