Растерянный континент. В защиту демократии и независимости Европы

Любой разлад между европейцами был благом для Соединенных Штатов. Европейские страны всегда боялись – как и государства Древней Греции, – что одна из них обгонит остальных. Франция долго была одержима Германией и ни в коем случае не хотела, чтобы та восстановила свое доминирующее положение. С 1815 года Великобритании не давала покоя Россия: британцы считали ее угрозой своим имперским проектам в Азии. Что касается побежденных Германии и Италии, то они хотели восстановить свой суверенитет любой ценой, но не такой высокой, как в 1918 году… Именно эти в высшей степени макиавеллиевские соображения повлияли на создание НАТО и Европейского сообщества гораздо больше, чем романтический энтузиазм по поводу мирной и демократической Европы. Если не принимать во внимание советскую угрозу, то План Шумана и ЕОУС были разработаны как для объединения и координации производства угля и стали, так и для нейтрализации Германии. Это был способ нанести окончательный удар по любым планам военного господства Германии.

Военный альянс преследовал ту же цель, а именно позволить Германии перевооружиться, заставив ее войска служить объединению. Поскольку ни одна европейская страна не могла претендовать на управление штурвалом, и учитывая то, что приоритетом Великобритании была перестройка остатков своей империи в рамках Содружества и сохранение своей стратегии привилегированного союзника Соединенных Штатов, то командование альянсом, естественно, перешло к США[71], что было хорошо, поскольку они никогда не рассматривали никаких других вариантов.

Захватив власть, Соединенные Штаты, как и ожидалось, навязали свои взгляды союзникам, которые быстро стали им всячески угождать. Только голлистская Франция возражала против гегемонии США и считала, что опека означает для Европы потерю независимости, суверенитета и, следовательно, способности самой решать свою судьбу и возможности сказать свое слово в международных делах. За семьдесят лет единственными эпизодами европейского неповиновения стали решение Шарля де Голля выйти из единой структуры военного командования НАТО в 1966 году и разыграть традиционную карту равновесия блоков Восток – Запад, как это было на последнем этапе холодной войны, и отказ Франции и Германии присоединиться к американскому крестовому походу на Ирак в 2003 году. За этими незначительными исключениями альянс всегда сохранял свой обычный формат и иерархию. А в 2009 году Николя Саркози, подобно блудному сыну, поспешил вернуть Францию в военное лоно альянса.

Полный провал идеи Горбачева об Общем европейском доме

При этом американская военная гегемония была и остается для Европы источником проблем. Первый важный момент, который можно поставить американцам в вину, это, вероятно, их отказ рассмотреть предложение Михаила Горбачева о создании Общего европейского дома. Шанс был исторический, и Европа его упустила. После развала Советского Союза в начале 90-х было два варианта: либо распустить НАТО, которое утратило цель, либо принять Россию в НАТО. Возникшая в 1985 году концепция российско-европейского примирения сформировалась в течение 1986 года. Она была направлена на создание подлинного партнерства с Западной Европой, разделяя общие принципы свободы, прав человека и политического плюрализма. Это возвращение

России в Европу должно было позволить Германии воссоединиться, что было бы возможно в рамках взаимного сотрудничества.

Проект вызвал интерес у ряда западных лидеров, особенно у Франсуа Миттерана, который стремился наполнить его конкретным содержанием и выступал за подписание договоров о разоружении и безопасности, а также об экономическом, научном и технологическом сотрудничестве. По мнению Франсуа Миттерана, проект Общего дома, подкрепленный конкретными действиями, давал шанс построить Великую Европу. Он считал, что панъевропейское единство возможно без ущерба для западноевропейской интеграции или углубления франко-германского партнерства.

В конце 1989 г. Миттеран представил свой проект по европейской конфедерации, призванный в конечном итоге способствовать созданию общеевропейского союза, в котором обновленный СССР, отныне приверженный идеалам демократии и верховенства закона, естественно, нашел бы свое место. Но быстрый распад Восточной Германии и поддержанная США готовность канцлера Гельмута Коля к воссоединению Германии поставили план под угрозу. Горбачев был вынужден отказаться от своего проекта Общеевропейского дома, не получив ничего взамен. Что касается проекта Конфедерации, то он также потерпел неудачу, столкнувшись с враждебностью бывших народных демократий и резкой критикой со стороны американской дипломатии, не желавшей мириться с рождением Большой Европы, в которой она не смогла бы принимать никакого участия[72].