Читаем Рациональность. Что это, почему нам ее не хватает и чем она важна полностью

Корреляция — это зависимость одной переменной от другой: зная величину первой, можно предсказать и величину второй — хотя бы приблизительно. («Предсказать» в данном случае значит «предположить», а не «напророчить»; можно предсказать, каким окажется рост родителей, зная рост их детей, и наоборот.) Графически корреляцию часто отображают диаграммой рассеяния. В той, что приведена ниже, каждая точка — это страна: чем правее расположена точка, тем выше среднедушевой ВВП, а чем она выше — тем выше оценка жителями страны своей удовлетворенности жизнью. (Среднедушевой ВВП отмерен на логарифмической шкале, чтобы компенсировать убывающую предельную полезность денег, которую мы обсудили в главе 6.)[334]



Корреляция заметна невооруженным глазом: точки разбросаны вдоль диагонали — серой пунктирной линии, едва заметной за общим роем. Каждая точка насажена на стрелку, которая представляет собой микродиаграмму рассеяния для населения этой страны. Макро- и микродиаграммы показывают, что счастье коррелирует с доходом — как для жителей отдельных стран (стрелки), так и по всем странам в целом (точки). И я понимаю, что вас так и тянет предположить, как минимум предварительно, что богатство делает человека счастливым.

Откуда взялись стрелки, пронизывающие точки, и пунктирная серая линия? И как нам преобразовать зрительное впечатление, будто рой точек вытянулся вдоль диагонали, в нечто более объективное, чтобы мы по глупости не увидели закономерности в любой кучке рассыпанных зубочисток?

В таких случаях применяется математический метод под названием регрессия — безотказная рабочая лошадка эпидемиологии и социальных наук. Посмотрите на диаграмму рассеяния ниже. Представьте себе, что любая единица данных — это гвоздь и мы соединяем каждый из них с жестким стержнем, используя резиновые ленты.



Допустим, эти ленты растягиваются только строго вверх или вниз, но не по диагонали и чем сильнее вы их растягиваете, тем больше их сопротивление. Закрепив все ленты, отпустите стрежень, позволив ему успокоиться.

Стержень замрет в таком положении, при котором минимальна сумма квадратов расстояний от каждого гвоздя до той точки на стержне, с которой его связывает лента. Это положение и есть прямая регрессии, которая выражает линейную зависимость между двумя переменными — у, значения которой откладываются по вертикальной оси, и х, значения которой, соответственно, откладываются по оси горизонтальной. Длина ленты, связывающей каждый из гвоздей со стержнем, называется отклонением — это характерная для конкретного измерения упрямая доля значения величины у, которую невозможно предсказать на основании соответствующего значения величины

х. Вернемся к графику, связывающему уровень счастья с уровнем дохода. Если бы доход точно предсказывал уровень счастья, каждая точка лежала бы строго на сером пунктире прямой регрессии, но с реальными данными такого никогда не происходит. Некоторые точки парят высоко над пунктирной линией (у них высокие положительные отклонения регрессии), например Ямайка, Венесуэла, Коста-Рика и Дания. Если не учитывать погрешность измерений и прочие источники шума, такое несовпадение демонстрирует, что в 2006 г. (когда собирались данные) люди в этих странах ощущали себя более счастливыми, чем можно было бы ожидать, исходя из их дохода, — может, благодаря какой-то другой благоприятной характеристике страны, например прекрасному климату или богатой культуре. Есть точки, лежащие ниже линии, например Того, Болгария и Гонконг, — видимо, что-то в этих странах делает людей немного более несчастными, чем мы могли бы предположить, если ориентироваться на их доход.



Кроме того, отклонения регрессии позволяют нам количественно выразить степень корреляции переменных: чем короче ленты (больше скошенность кластера вправо вверх или вправо вниз), тем ближе точки к прямой и тем выше корреляция. С помощью несложных вычислений отклонения можно перевести в число r

— коэффициент корреляции, меняющийся от –1 до 1. При r = –1 (не показано на рисунке) точки выстроены строго по диагонали, протянувшейся из верхнего левого угла в нижний правый; меньшие отрицательные значения соответствуют ситуации, когда точки все хаотичнее рассыпаны вокруг той же диагонали; при r = 0 точки — это беспорядочный рой мошек; при положительных значениях точки группируются вдоль другой диагонали, которая теперь тянется из нижнего левого угла в верхний правый; и, наконец, при r = 1 точки идеально ложатся на эту диагональ.



Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги