Рациональность. Что это, почему нам ее не хватает и чем она важна

Труднее, но все же возможно. Еще один гениальный ход носит загадочное имя «регрессия инструментальной переменной». Предположим, вы хотите проверить, вызывает ли причина А событие В, и переживаете из-за обычных проблем в виде обратной причинной зависимости (В вызывает А) и мешающего параметра (С вызывает как А, так и В). Далее предположим, что вы отыскали какую-то четвертую переменную, I («инструмент»), которая коррелирует с предполагаемой причиной А, но не может ею вызываться — например, потому, что I предшествует А, а будущее не в силах повлиять на прошлое. Предположим также, что эта незапятнанная переменная к тому же не коррелирует с мешающим параметром С и не может вызывать В непосредственно, а только повлияв на А. Даже если саму А нельзя рандомизировать, у нас есть ее наилучшая альтернатива, I. Если I, свободный от подозрений заменитель А, будет коррелировать с В, это значит, что А вызывает В.

Какое отношение это имеет к Fox News? Еще один подарок социологам — знаменитая американская лень. Американцы терпеть не могут выходить из машин, разбавлять водой суповые концентраты и переключаться на телеканалы с двузначными номерами. Чем ниже номер канала, тем шире его аудитория. Кабельные компании присваивают телеканалам номера случайным образом (нумерация определяется только тем, когда кабельная компания заключила договор с телевещательной, и никоим образом не зависит от демографических характеристик аудитории). Низкий номер (I) может сподвигнуть людей смотреть Fox News (А), а просмотр Fox News то ли может, то ли не может заставить их голосовать за республиканцев (В), но вот ни консервативные взгляды (С), ни голосование за республиканцев (В) не может заставить любимый некоторыми телеканал получить номер пониже. Как и ожидалось, если сопоставить данные по кабельным рынкам, то чем ниже номер канала Fox News относительно других новостных телеканалов, тем выше в этом районе процент голосующих за республиканцев[359].

От корреляции к причинности без экспериментов

Когда специалисты по анализу данных обнаруживают разрыв регрессии или инструментальную переменную, это для них просто праздник, хотя чаще им приходится вытягивать какую ни на есть причинность из привычной путаницы корреляций. Но не стоит опускать руки: для каждого из недугов причинного вывода существуют свои паллиативные средства. Они не так хороши, как обаяние рандомизированности, но зачастую это лучшее, что можно сделать в мире, который создавался не ради удобства ученых.

Проще всего избавиться от обратной причинной зависимости — благодаря железному закону, который не дает разгуляться писателям-фантастам и сценаристам, сочиняющим истории о путешествиях во времени вроде фильма «Назад в будущее» (Back to the Future, 1985): будущее не может влиять на прошлое. Предположим, у вас есть гипотеза «демократия является причиной мира, но не наоборот» и вы хотите ее проверить. Во-первых, в поисках причинно-следственной связи нужно избежать ошибки «все или ничего» и копнуть чуть глубже популярного, но неверного утверждения, будто «демократии никогда не воюют друг с другом» (исключений масса)[360]. Гипотеза, точнее соответствующая реальности, гласит, что страны, более демократичные по сравнению

с другими, с меньшей вероятностью вступают в войны[361]. Ряд исследовательских организаций присваивает странам индекс демократии — показатель, который варьируется от –10 для абсолютной автократии вроде Северной Кореи до +10 для абсолютной демократии вроде Норвегии. Миролюбие численно выразить труднее, потому что (к счастью для человечества, но к неудобству социологов) полномасштабные войны редки, и большая часть записей в массиве данных выглядит как «0». Вместо этого воинственность государства можно оценить по числу «вооруженных противостояний», в которые оно ввязалось за год: случаев бряцания оружием, мобилизации войск, предупредительных выстрелов, самолетов вблизи чужих границ, воинственной риторики и приграничных стычек. Эти данные можно превратить из индекса воинственности в индекс миролюбия (так, чтобы показатель миролюбивых стран был выше), вычтя набранные страной баллы из какого-нибудь большего числа, например из максимального количества когда-либо зарегистрированных противостояний. Теперь можно сопоставить индекс миролюбия с индексом демократии, не забывая, конечно, что сама по себе корреляция ничего не доказывает.