Разгневанные почтальоны

— Хорошо вам так говорить. Вам-то не переизбираться.

— Сохранение этой должности при смене администрации предусмотрено уставом, — заметил Смит.

— И где-нибудь записано?

— Нет.

— Ну, тогда держите меня в курсе дела.

— Конечно, — кивнул глава КЮРЕ, повесил трубку красного телефона и немедленно взялся за голубой, со старомодным наборным диском. Смит предпочитал именно такой телефон, считая, что при наборе номера он допускает меньше ошибок по сравнению с кнопочным.

— Что новенького? — поинтересовался Римо.

— Вы с Чиуном немедленно отправляетесь в Нью-Йорк, в отель «Маркиз Мариотт». Будете защищать там Абир Гхулу от террористов.

— Почему?

— Она наиболее вероятная мишень.

— А что слышно насчет Джо Кэмела?

— Проведенная ФБР облава сократила численность группировки. Если нам повезет, то Джо Кэмел или кто-то другой из оставшихся на свободе вскоре появится в Нью-Йорке. Вам надо будет предусмотреть такое развитие событий.

— А как насчет Глухого Муллы?

— Надежные источники сообщили, что Глухой Мулла находится в одиночном заключении и не имеет возможности связываться с внешним миром.

— Я не думаю, что тот террорист соврал.

— Вполне возможно, что он просто продолжал выполнять прежние приказы Глухого Муллы. В следующий раз тщательнее допрашивайте террористов.

— Непременно.

Линия замолчала. В своем кабинете в «Фолкрофте» задержавшийся допоздна Харолд В. Смит включил телевизор. И как раз вовремя, поскольку Нед Допплер уже завершал передачу.

В дискуссию вступила Абир Гхула. Телезрители наконец-то увидели ее смуглое лицо.

— Я не боюсь террористов, поскольку нахожусь под защитой Первой леди и Национальной организации женщин — двух самых влиятельных политических сил Америки.

— Можете ли вы сообщить нам что-нибудь относительно «Посланников Мохаммеда»?

— Ничего. Да и о чем говорить? Мохаммед — фальшивый пророк. Истинный пророк — это я. С моими последователями я как разгневанный океан прокачусь по Америке и по всему миру, утоплю всех неверующих и укажу дорогу в рай сторонникам Ум Аллахи. Там женщины освободят порабощенных гурий от гнета мертвых мусульманских самцов, которые их безжалостно насилуют.

— Мне хотелось бы кое-что уточнить, Нед.

— Я пока работаю с мисс Гхулой, мисс Танака.

— Но она ничего не знает о террористах. А я знаю.

— Подождите секунду. Придет и ваш черед.

— Поздно, — заявила Абир Гхула. — Теперь говорю я.

— Это мой сюжет! — упрямо возразила Тамайо Танака.

— Собственно говоря, шоу-то мое, — хмыкнул Нед Допплер. — Судя по всему, пора сделать перерыв.

Камера «наехала» на полное лицо Допплера.

— Продолжим после перерыва.

* * *

— Значит, передача кончилась, — заключил Римо, когда началась реклама.

— Он сказал, что вернется, — возразил Чиун.

— Он всегда так говорит, чтобы заставить публику посмотреть в конце рекламу.

— Давай досмотрим, чтобы убедиться, — предложил мастер Синанджу, забирая пульт дистанционного управления.

После окончания рекламы на экране вновь появился Нед Допплер.

— Наше время истекло. Спокойной ночи всем, кто смотрел «Ночное зеркало».

На фоне недовольного бормотания директора ФБР и генерального почтмейстера раздался печальный голос Тамайо Танаки:

— Спасибо, что предоставили мне возможность дебютировать на общенациональном канале.

— Я же тебе говорил! — заявил Римо, нажимая на кнопку.

* * *

А Харолд В. Смит никак не мог понять, что случилось с левым глазом Тамайо Танаки. По сравнению с миндалевидным правым он выглядел невероятно распухшим.

Глава 27

Абир Гхула проснулась в самом центре театрального квартала Манхэттена, в роскошном номере отеля «Маркиз Мариот», и толкнула лежащую рядом.

— Принеси мне завтрак.

Женщина — Абир не могла вспомнить, как ее зовут, — вздрогнула и проснулась. Она огляделась по сторонам, увидела свои вещи — на полу одежду, на столе значок НОЖ[14] и часы, и с трудом вспомнила, кто она и почему находится здесь.

— Что ты сказала? — сонным голосом спросила соратница из НОЖ.

— Я сказала: «Принеси мне завтрак, служанка».

— Я тебе не служанка.

— Ты приставлена ко мне НОЖ для удовлетворения моих повседневных нужд. Ночью ты удовлетворяла меня в постели, а теперь мне нужен завтрак.

— Я только охраняю. Вызови бюро обслуживания.

— Ты сама вызовешь его.

— Я тебе не рабыня!

— Рабыня, поскольку отдана в мое распоряжение.

В остроносое лицо Абир Гхулы сопровождаемая едкой характеристикой полетела огромная подушка. Отбросив подушку в сторону, Абир Гхула перегнулась и ударила свою недавнюю сексуальную партнершу по лицу.

— Это тебе за дерзость, женщина.

Та схватилась за щеку.

— Я... я думала, ты меня любишь.

— Я и любила тебя этой ночью. А теперь я голодна. Кроме всего прочего, я люблю поесть. Ты принесешь мне все, что я скажу, или я подышу кого-нибудь другого, кто будет поклоняться моей женской мудрости.

— Что же ты хочешь? — плача, сказала женщина, не в силах унять дрожь нижней губы.