Давайте над этим задумаемся, сделаем сегодняшнюю нашу молитву, которая, как всегда, будет звучать в конце передачи, именно просьбой о том, чтобы научил нас Господь не просто думать, что надо прощать, а уже прощать, и дал нам силы, и дал нам мудрость, и дал нам вот то самое дерзновение
Молитва «Отче наш» кончается возгласом: «Яко Твое есть Царство, и сила, и слава, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь».
Именно так, именно так. Но только мы с вами должны правильно понимать слово «прощать». Прощать – это значит избавлять от власти над нами греха, возвращать нам силы для преодоления этого греха, для ухода от него и для борьбы с его последствиями, для преодоления его последствий. Естественно, пока мы под властью греха, у нас даже нет сил противостоять болезни. И поэтому в таинстве Соборования, когда Господь нам дает эти силы, Он вырывает нас из власти не только тех грехов, о которых мы помним, но и из власти забытых грехов, и дает нам силы для преодоления тех немощей, которые являются прямым результатом нашей жизни в условиях порабощенности грехом.
Таинство всё равно есть. Даже если опираться на вашу точку зрения, то всё равно есть таинство, потому что мы не знаем, каким именно образом освящаются Святые Дары. И говорить о том, как это любили делать католические богословы в XVII веке, в какой именно момент хлеб перестает быть хлебом, а вино перестает быть вином, сегодня ни в коем случае нельзя. И вообще, в традиции восточного богословия, в Византии, этот вопрос даже никогда не ставился Святыми Отцами – и Святыми Отцами Запада тоже. Этот вопрос поставили латиняне во времена Второй схоластики, в XVII веке. Но речь здесь именно о таинстве – именно о том, что через литургию, которую мы все вместе совершаем, Сам Господь подает нам этот евхаристический хлеб и это вино со словами: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое». Речь идет о том, что мы оказываемся абсолютно непостижным, абсолютно необъяснимым образом участниками той самой вечери, которую совершает Иисус со своими учениками. Не кто-то – не священник, а Сам Христос руками священника подает нам хлеб со словами: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое». И мы с вами сегодня, в XX, уже почти в XXI веке становимся участниками той самой трапезы, которую Он, Господь, совершает среди Своих учеников. Вот в чем главный смысл таинства. А если Он нам говорит: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое» и: «Пийте от нея вси, сия же есть Кровь Моя нового завета», – то зачем нам задумываться над тем, чту происходит. Происходит то, что
Да, мы тем самым признаём, что Господь может и не оставить нам грехи, если мы не оставляем должникам. Вот это и испугало средневекового переписчика: как это можно сказать, что мы уже оставили, когда мы еще не оставили? Но если мы с чистым сердцем читаем эту молитву, вкладывая в каждое ее слово свое сердце, вкладывая в каждое ее слово искреннее желание, то Он Сам дает нам силы оставить. Понимаете, если мы будем с вами размышлять: оставляем мы или не оставляем, просто оставить эти долги или трудно, можно или невозможно, – то мы никогда не дойдем до дела. Вся наша жизнь уйдет на решение этой проблемы: в силах мы это сделать или не в силах; оставим мы в конце концов эти долги нашим должникам или не оставим? Так мы и будем об этом думать год, другой, третий, десятый, двадцатый – пока наконец не доберемся до смертного часа. Но мы просто-напросто, послушавшись призыва, с которым обращается к нам Иисус,