Размышления о богослужении

Я думаю, что книга Гоголя – довольно неплохое введение в чинопоследование литургии для человека, который еще не очень хорошо знаком с богослужением. Конечно, Гоголь не был специалистом в области литургики, он не изучал древних чинопоследований. Он написал свою книгу, опираясь только на Служебник – на единственную книгу, по которой совершается Божественная литургия. Но, что очень важно, – он дал в русифицированном варианте все молитвы, которые читает священник во время литургии, включая те молитвы, которые обычно читаются шепотом. Человек, который готовится к литургии, по книге Гоголя может очень хорошо понять всё, что совершается в храме во время службы. Поэтому я считаю, что очень неплохо начать знакомство с Божественной литургией с книги Гоголя. Хотя, конечно, имейте в виду, что это не исследование, это не специальное пособие для изучения литургии. Это личные размышления писателя-христианина над текстом Служебника и над последованием таинства Евхаристии. Если уж говорить о том, по каким книгам лучше всего изучать Божественную литургию, то я бы вам посоветовал три книги. Во-первых, это книга отца Киприана (Керна) «Евхаристия»; во-вторых, это книга о евхаристии отца Александра Шмемана; и наконец это книга отца Александра Меня «Таинство. Слово. Образ». Вот эти три книги прежде всего, конечно, нужно найти и по ним разбирать для себя каждое слово богослужебного чина.

Если я правильно понял, без священника таинство невозможно?

Совершенно верно: без священника таинство невозможно. Но и без прихожан оно тоже невозможно. Весь смысл Евхаристии заключается в том, что не только прихожане без священника не могут совершить Божественной службы, но и священник без прихожан тоже не в силах совершить таинство Евхаристии. Более того, в древней Церкви таинство Евхаристии не совершалось в том случае, если кто-то из общины отсутствовал. Могли служить Евхаристию только в тех случаях, когда вся община собиралась вместе. Более того, в древней Церкви таинство Евхаристии совершал не священник, а только епископ. И в настоящее время, в сегодняшней Церкви, каждый священник совершает любое чинопоследование только от имени своего епископа, потому что это право – совершить таинство – делегировано ему его епископом. Как говорил святитель Киприан Карфагенский, «где епископ, там Церковь», Церкви без епископа не бывает.

В наше время священники пользуются своим статусом священства в корыстных целях: например, когда освящают предприятия нечистых на руку людей…

Вы знаете, бывает даже так, что в рекламных газетах печатается объявление о том, что священник совершает за соответствующую мзду освящение автомобилей на Московской кольцевой дороге или еще где-то или освящение офисов. Но обычно эти объявления дают даже не те священники, которые служат в одном из московских храмов, а откуда-то неизвестно взявшиеся, приехавшие из других епархий, очень часто находящиеся даже под запретом священнослужители. Естественно, что священство возлагает на человека очень большую ответственность, и безответственные поступки священник ни в коем случае совершать не должен. И совершать требы ради материальной выгоды тоже ни в коем случае не дулжно.

Что касается треб, которые совершаются вне храма, то прежде всего эти требы должны быть связаны, конечно, не с освящением офисов, а с посещением больных: с исповедью, которую выслушивает священник у больного человека, если он физически не может прийти в храм, и с причащением Святых Христовых Таин тяжелобольных людей. Более того, я всегда говорю прихожанам: «Родные мои, я всегда, когда нужно, приду к любому больному, как бы далеко он ни жил. Но я стараюсь не освящать квартиры». Потому что можно всегда попросить священника прямо в храме прочитать во время водосвятного молебна молитву об освящении квартиры и самому (или самой) взять святую воду и покропить ею стены своей квартиры.

В каких случаях человек может причаститься себе в осуждение?

Человек тогда причащается «в суд и во осуждение», когда, во-первых, он не думает о том, что подходит к святыне, а причащается механически: все причащаются – и я причащусь. И, во-вторых, тогда человек причащается, безусловно, себе «в суд и во осуждение», когда он считает себя безгрешным, когда он считает себя готовым. Я всегда говорю: «Надо готовиться к каждой литургии, но ни в коем случае нельзя считать себя готовым». Сколько бы я ни готовился, я не готов. Вот когда человек считает: «Я готов, я достоин», – он причащается «в суд и во осуждение».

У меня бывает так, что я собираюсь причаститься – и не решаюсь. Какой-то внутренний толчок при этом ощущаю, что я по грехам своим не могу причащаться.