Разорванные цепи

— Ну ты же знаешь его характер. Зачем ты вообще ему что-то говоришь? Просто приспосабливайся к нему и делай так, чтобы все было в порядке к его приходу, чтобы дети не шумели и не разбрасывали вещи. Проверяй, чтобы свет был выключен и чтобы сотовый телефон не был подключен к сети. Тогда он не будет раздражаться, — наставляла Рехема.

Сильвана не могла поверить своим ушам.

— Почему я должна подстраивать под него свою жизнь? Я, что, рабыня? Да, иногда я могу допустить ошибку и не выключить свет или не отключить от розетки телефон, но это не дает ему право вести себя, как сумасшедший.

— Я согласна, что ему не следует так себя вести. Но ты могла бы предотвратить многие подобные ситуации, делая так, как он хочет, приспосабливаясь к его образу жизни. Например, он называет тебя воришкой, когда ты берешь напитки или его шоколадки без спроса, или готовишь, не спросив его разрешения. Ну почему бы тебе сначала не спросить его? — рассуждала Рехема.

Сильвана снова не могла поверить, что слышит подобное от Рехемы.

— Но я не ребенок, не гость в этом доме и не уборщица. Я его жена и имею такие же права, как он. Так почему я, жена, которая живет в этом же доме, должна спрашивать его разрешения приготовить что-то или съесть, или выпить в этом доме?

— Потому что это предотвратит ссору.

— Рехема, ты не была в моей шкуре. Поэтому тебе легко судить и раздавать советы. Когда люди женятся, они делят все пополам. Конечно, если я залезу в его бумажник, или возьму какую-то его личную вещь, я должна буду спросить разрешения. Но если я как жена беру продукты из холодильника, я не должна спрашивать разрешения. Я вышла замуж не для того, чтобы проводить свою жизнь в страхе и раздумьях, что я могу сказать или чем я могу попользоваться. Брак не для этого создан, я на такое не соглашалась.

— Не обижайся. Я просто пыталась помочь тебе, — уговаривала Рехема. — Он дает тебе пищу, одежду и содержит детей. Что тебе еще надо?

Сильвана не ожидала, что ее подруга будет поддерживать Марка и окажется настолько бесчувственной. Рехема рассуждала в точности, как ее брат, который говорил все то же самое, что она много раз слышала раньше.

— Рехема, ты ничего не понимаешь, — сказала Сильвана с раздражением. — Ты думаешь, что деньги без эмоциональной поддержки сделают меня счастливой? Нет, не сделают.

— Но он любит тебя. Он делает все, чтобы ни ты, ни дети ни в чем не нуждались.

— О какой любви ты говоришь, когда мой муж постоянно меня унижает и оскорбляет? Мать всегда покупала еду и одежду, но никогда не обнимала меня и не проводила время со мной. Но без удовлетворения насущной потребности в любви и душевной близости эта еда и одежда не делали меня счастливой. Я была одиноким ребенком, который нуждался в материнской ласке и внимании. Но для матери наше материальное обеспечение было проявлением любви. И Марк делает то же самое, но он не прав. Если ты действительно кого-то любишь, ты проводишь с ним время, слушаешь, делишься мыслями, вы вместе что-то делаете, стараетесь понимать друг друга. Ты эмоционально поддерживаешь этого человека, уважаешь его и воодушевляешь. От Марка я этого не вижу, а именно это могло бы сделать меня счастливой.

— Я понимаю тебя, но сейчас, пожалуйста, потерпи ради детей. Самостоятельно ты их не поднимешь, поэтому тебе надо оставаться с мужем.

— Нет! Ни за что. Я уйду, когда будет подходящий момент, — Сильвана вздохнула. Она чувствовала себя все более усталой от этой перепалки с Рехемой. — Я верю, что Бог поможет, я выживу самостоятельно. Я образована и амбициозна, значит, я получу работу и начну новую жизнь. Я сыта по горло ролью марионетки, которую постоянно контролируют и используют в качестве прислуги.

— В любом случае, только ты сама знаешь, что будет лучше для тебя и твоих детей, — согласилась Рехемa.

— Мы, люди, не знаем, что для нас лучше. Только Бог знает. А мы просто пытаемся получить то, чего хотим больше всего, — назидательно объяснила Сильвана. У нее разболелась голова, и ноги ныли от долгого стояния. — Пожалуйста, привези детей. Поговорим завтра.

Повесив трубку, Сильвана почувствовала, что исчерпала все свои силы. Через двадцать минут Рехема привезла детей и сразу же уехала.

— Ну что, хорошо провели время с Рехемой? — спросила Сильвана, обнимая Айгюн.

— Да, мамочка, мы играли с ее щенками. Они такие милые! Ты можешь нам одного купить? — спросила Айгюн.