Разрушающие себя

В прихожей светло, потому что Блажена уже успела включить свет. Местами отошедшие от стен обои немного пожелтели, а внизу явно были подраны маленьким пушистым засранцем, копошащимся сейчас на полу. На тумбе валяется ошейник с поводком и желтый маленький мячик для игры с собакой. Рюкзак, пакет с пачкой корма и ключи от квартиры. Каждая деталь интерьера запечатлена в голове, пока я тяну время. И она это понимает, оттого стоит и ничего не предпринимает, ожидая моего решения.

— Ты еще более странная, чем кажешься на первый взгляд, — устало выдыхаю, стягивая обратно ботинки и вижу мелькнувшую на ее лице улыбку.

— Ваше высочество будет чай с пирожными, или, может, хочешь нормальной еды? — Блажена разворачивается и идет опять на кухню мимо меня, обдавая меня легким цветочным ароматом не то духов, не то шампуня.

— В программе-максимум сегодня ужин на двоих и долгие разговоры под Луной о нашем девичьем? — иронизирую, наклоняясь и подхватывая упитанного щенка, пока тот тявкает, вырываясь. Хороший пес, даже симпатичный. Глаза умнее, чем у большинства людей.

— Будешь шутить про любовные романы, насыплю тебе соль в кофе, — грозит Солнцева, открывая холодильник. — Картошка с мясом или салат с авокадо?

— С ума сошла? — морщу нос, сажая щенка на ближайшую деревянную табуретку, громко фыркая. — Я берегу фигуру. Конечно картошка.

— Да, картошка после шести — это забота о своем здоровье.

— В Нью-Йорке сейчас одиннадцать утра, кстати.

— Отличное оправдание.

На несколько часов я просто на все забиваю. Ни работа, ни Рома, ни психоанализ, ни Тимур — ни о чем думать не хочу. Завтра я буду решать все навалившиеся проблемы. Узнаю, как там Маша, съезжу в центр, поговорю с Волковым, разберусь на сеансе с очередным внутренним демоном. Но не сегодня.

Через несколько часов мы с Блаженой расстанемся и каждый пойдет своей дорогой. Она будет помогать зверушкам, я — снова окунусь в свою серую будничную жизнь. Мне почему-то не хочется знать, она ли сидит за дверью в студии, каждый четверг выслушивая мои монологи о жизни «до» всего этого. Сегодня и сейчас я хочу покоя. И, наверное, впервые в жизни, я его вдыхаю с ароматом специй и жареного мяса под лай щенка под ногами, выпрашивающего очередную порцию еды с хозяйского стола.

Лишь среди ночи, когда я в своей постели, реальность догоняет меня. Я просыпаюсь от ощущения холодных пальцев на шее. Они душат меня, держат крепко, сдавливая трахею и не давая кислороду поступать в легкие. Женщина надо мной словно Энни из «Мизери», такая же жестокая психопатка, чья любовь убивает. Холодный пот струится по спине, пока я, тяжело дыша, пытаюсь прийти в себя, сжимая простынь.

«Я никогда тебя не отпущу».

Боже, когда ты перестанешь мне сниться, Лена?

Тихий скрип двери в спальню заставляет вздрогнуть. Ошалело смотрю туда и вижу маленькую фигурку, метнувшуюся ко мне. Василиса юркает на кровать, обхватывая ручонками, внимательно смотря совсем не детским взглядом, будто что-то понимает, однако не может выразить мысль словами. Проезжающая машина отбрасывает тень на стену, а следом, сонно потирая глаза, входит Федя, зевая в кулак.

— Вы издеваетесь? Вам тут не мамкина кровать! — рычу зло, но получается какое-то глухое шипение, на которое дети даже внимания не обращают.

Одна вручает мне в руки своего розового зайца и перебирается на другую сторону. А второй смело лезет следом, игнорируя мое взбешенное пыхтение.

— Ну, где гулял? Бросил нас. Никакого чувства ответственности, — сонно бурчит Федор, пристраиваясь с другого боку, нагло отбирая у меня половину одеяла. Приходится смириться, лечь на подушки и радоваться ширине кровати. Хотя с двух сторон меня все равно окружили дети, пока я с зайцем в обнимку смотрю в потолок.

— Сами зачем встали? У вас свои комнаты, — отзываюсь уже спокойнее, ощущая, как непроизвольно рука обнимает Василису, которая уже перебралась мне на грудь. Она продолжает смотреть, будто ждет чего-то, и Федя тихо бормочет, уже засыпая:

— Сказку расскажи ей, я сегодня забыл почитать…

Я утыкаюсь носом в густые волосы, заплетенные в косу. Точно знаю, что утром ее делал по какому-то дурацкому ролику на Ютуб, чертыхаясь нехорошими словами под дурацкий мультик о семействе собак. Вася даже не позволила расплести ее, хотя получилось довольно криво, да еще наверняка неудобно. Поэтому тяну пальцы к резинке, распуская густые пряди, проговаривая:

— В одном королевстве жил маленький принц в большом замке из золота и хрусталя.

Я знаю, что она не слышит, но оно ей и не нужно. Она просто смотрит, будто способна читать мысли в темноте. Пока я говорю, она засыпает, сжимая своего зайца, и только после этого выдыхаю, пытаясь ответить на самый главный вопрос.

Когда мне придется их отдать, смогу ли я жить дальше как ни в чем не бывало?

Глава 12 

Самый известный факт человечества: люди долбятся в глаза.