Развал

После подписания беловежских соглашений наступил и полный развал армии. Вооружённые силы Советского Союза растаскивались по национальным квартирам. В полках Западной группы войск появились эмиссары вооружённых сил республик. Они приезжали якобы для беседы с офицерами своих национальностей. Беседы эти, как правило, ничего не значили, потому, как эмиссары ехали с одной целью — прикупить себе в Германии шмоток. Им не нужны были эти офицеры. Те, кто клюнул на эту удочку и добился перевода в национальную армию, оказался на улице. Все должности там были заняты и люди месяцами простаивали у дверей начальников управлений кадрами вооружённых сил республик. Получить должность можно было только с помощью солидной взятки. Чиновник, он и остался чиновник, и не зависит от того, на каком правовом поле он работает, на союзном или на республиканском. Да, и не могли чиновники быть другими. Они же были скелетом той порочной системы. И никакие революции не принесут перемен, и никакие реформы невозможно будет осуществить, если они остаются на своих местах. Шакал он и есть шакал, и никогда не станет благородным псом.

После развала четвёртая власть рвалась к истинной власти. Ещё с тех, царских времён, когда в стране царём освободителем затевались реформы самодержавия, к прессе относились по-домашнему, потому, как она была носительницей идей царя и формировала общественное мнение выгодное царю, но никогда не была обратной связью от общества к царю. Она не выражала мнения общества и, по сути, была частичкой власти. После революции, зажатая властью большевиков пресса, использовалась в тех же целях. Её так и стали называть четвёртая власть. Хотя она и была карманной. А хотелось бы, чтобы она была рупором общества, неким индикатором, с помощью которого власть отслеживала бы настроение в обществе, как это делается во всей Европе. Когда сорвали цепи «руководящей и направляющей», четвёртая власть стала свободной и зашевелилась. Ощутив себя без оков, имеющие доступ к печатному слову, стали формировать у общества своё мнение в силу своего интеллекта и распущенности. И запестрела пресса разными оттенками — от ярко красного до банально жёлтого.

Кроме голых баб и мужиков в ней появляется свастика русских националистов и статьи с сектантским уклоном. В общем, всех мастей пишущая братия, как всегда в таких случаях, рвалась к власти. Поиграв мнением народа и став хоть немного известными, они шли в депутаты, не имея никакого понятия, что они будут для этого народа делать, не зная, что такое экономика и её законы и как её восстановить. Своим лидером они избрали Соснина. Со всех страниц газет и журналов, с экранов телевизоров они как могли, восхваляли своего патрона. Но они ошиблись, или хотели быть обманутыми. Их вождь был детищем КПСС и пусть он на словах стал демократом и прилюдно сжег партийный билет, но в душе он остался тем же номенклатурным, коммунистическим чиновником в худшем исполнении. Ко всему ещё власть в России стала и пьяная, советская с бандитским уклоном. Пьяная власть в Кремле работала до одиннадцати часов. Затем начинались ранние обеды с выпивкой, которые переходили в ужин и заканчивались глубоко за полночь. Кроме пьянства у власти ещё и просматривалась семейственность. Советником президента Соснин назначил свою дочь, вокруг которой сразу же стали вертеться нечистые на руку люди. Такое же положение было в других республиках. Пьяница управлял Украиной, а в среднеазиатских республиках кланы стали драться за власть. Победившие в этой драчке открывали счета в западных банках и переводили туда все государственные деньги. Крутившиеся возле дочери президента воры подсовывали пьяному Соснину бумаги на подпись и становились миллионерами вмиг владельцами нефтяных вышек, газовых месторождений, рудников и заводов. Министры и директора заводов тоже не дремали, пользуясь бесконтрольностью, занялись приватизацией лакомых кусков экономики. Россия была отдана на разграбление. Соснин пил, а народ становился нищим.

О том, что в Германию приезжает президент России Борис Соснин и Министр обороны Павел Воронов, в 3ГВ оповестили всех командиров частей. Им приказано прибыть на Военный совет группы. На заседании Военного совета планировалось присутствие президента и министра обороны. Каждому командиру было строжайше приказано подготовить краткий доклад о состоянии дел в части и о готовности к выводу с территории Германии.