Разжигая пламя

На удивление, слова командира подействовали. Во всяком случае, лицо принцепса стало каменным, не выражающим ровно ничего, но по учащённому дыханию было заметно, с каким трудом ему давалось это спокойствие.

— Скоро вернусь, — промямлил Керс, решив, что командиру теперь точно не до него.

— А ну стоять! — гаркнул тот в спину. — Никуда ты не пойдёшь!

— Извини, Севир, — сил спорить уже не оставалось. — Я должен её найти.

— Я с тобой, — голос Максиана казался безжизненным, отчуждённым. — Если, конечно, позволишь…

А не такой уж он и бездушный. Видно, что ему больно, видно, что страдает. Может, и впрямь хотел исправить свою ошибку, да вот только слишком поздно.

Вдруг промелькнула мысль, что не такие они с ним и разные: оба натворили дел в прошлом, оба мечтают хоть как-то искупить вину. Пусть принцепс и ненавидит его за разгром в Регнуме, и тем не менее, наплевав на всё, вызвался пойти с ним только ради того, чтобы попрощаться с дочерью.

— Хорошо, я не против.

— Зато я против! — взъярился Севир. — Ладно этот — ещё малолетка безмозглый, а ты, Максиан, о чём вообще думаешь?

— Вспомни Ауд… Может, поймёшь.

Удар под дых, не иначе. Севир помрачнел, отдёрнул плечо и, печатая шаг, отправился к костру, у которого уже собрались остальные прибывшие.

— Ваша взяла, — он оглянулся и с досадой сплюнул. — Выходим ближе к полуночи, нечего сейчас туда лезть, если, конечно, не хотите стать ужином для псов.

***

Харо проводил внимательным взглядом едва державшегося на ногах Керса. Мало ли что выкинет, лучше быть настороже.

Севир коротко поприветствовал принцессу и зачем-то отправился догонять Керса.

К лагерю уже подъехали остальные. Среди них Слая и вправду не было. Харо заметил это, ещё когда тех только выехали встречать, но допускал, что Семидесятый мог стать невидимым, чтобы подшутить над Твин. Это как раз в его духе… Было в его духе…

В груди на мгновение тоскливо защемило. Почему-то вспомнилась последняя охота, как тащили по туннелю щенков месмерита, как Седой орал во всю глотку, увидев, кого приволокли в Терсентум.

Нет больше Проклятой Четвёрки. Она осталась в прошлом.

«Чёрт, да ты сейчас на Керса похож — такой же хнычущий кретин!»

Если убрать все эти сопли и высокопарную болтовню о семье и дружбе, по сути, Харо даже сделал Твин услугу. Теперь она снова с Семидесятым, и в Землях Освобождённых она точно будет куда счастливее.

Да, они держались вместе все четыре года, но, как только горгона ужалила в зад, разбежались по углам, будто те вшивые псы. И где же их хвалёная дружба? Одно название. С какой лёгкостью Слай предал Твин, а Керс предал Слая… Да тут гиена лапу сломит. Шли бы они все!

— Ровена, дорогая! — к ним подошёл один из прибывших, в котором Харо не сразу узнал принцепса. — Рад видеть тебя целой и невредимой.

— Максиан! — она с улыбкой бросилась тому в объятия. — Даже не верится, что ты здесь! Только выглядишь усталым.

— Ещё бы! — невесело усмехнулся тот. — Я ведь далеко уже не молод. Но в своё оправдание скажу, что мы даже привала не делали, так что в этот раз мне простительно.

— Понимаю, — сочувствующе кивнула принцесса. — И всё же это куда лучше, чем ждать казни в тюрьме, верно?

— Здесь и не поспоришь, милая, — принцепс смерил оценивающим взглядом Харо и хитро улыбнулся. — А это, значит, и есть твой друг? Отличные ножи!

Харо подозрительно сощурился. Какое ему до них дело? Что-то в его улыбке настораживало, но ещё больше настораживал он сам.

Но Ровена, кажется, прекрасно поняла, о чём речь, и, смутившись, опустила глаза:

— Да, это мой… друг. Максиан, я понимаю, сейчас не самое подходящее время, но на рассвете я собираюсь в Опертам…

Ровена умолкла, отвлёкшись на громкий голос предводителя Пера, спорящего о чём-то с Керсом.

Принцепс бросил на них короткий взгляд и озадаченно нахмурился:

— Нет, Ровена, про Легион лучше забудь. Даже не сомневайся, они уже знают о твоей связи с Пером. Тебе туда точно путь закрыт. Прошу меня простить, я на минуту.

— Не понимаю. Что там такого стряслось? — Ровена насторожённо наблюдала за принцепсом, что, пошатнувшись, опёрся на плечо Севира.

— Наверное, из-за Пятьдесят Девятой, — предположил Харо.

— Из-за Пятьдесят Девятой? — удивлённо моргнула принцесса. — С чего бы вдруг ему волноваться из-за неё?

Получается, принцесса даже и не подозревает. Интересные у них «доверительные» отношения.

— Наверное, потому, что принцепс её отец.

— Что?! — Ровена возмущённо подняла брови. — И ты только сейчас говоришь мне об этом?

Харо равнодушно пожал плечами: а надо было раньше сказать? Какое это вообще имеет значение? Что бы это изменило?

— О боги, ты издеваешься надо мной?

— Я воин, а не доносчик, принцесса, и точно уж не политик.

— Да слышала я это уже, — махнула рукой Ровена. — Ладно. Только пообещай, что впредь будешь сообщать мне о подобных вещах.

— Как скажете, госпожа.

Принцесса окинула его укоризненным взглядом:

— Ну хоть не «госпожа Ровена»…