Реформация

Инквизиция была призвана запугать всех христиан, новых или старых, чтобы они хотя бы внешне придерживались ортодоксии, в надежде, что ересь будет уничтожена в зародыше, а второе или третье поколение крещеных евреев забудет об иудаизме своих предков. Крещеные евреи не собирались покидать Испанию; когда они попытались эмигрировать, Фердинанд и инквизиция запретили им это. Но что делать с некрещеными евреями? Около 235 000 из них оставались в христианской Испании. Как можно было бы обеспечить религиозное единство нации, если бы им разрешили исповедовать свою веру? Торквемада считал это невозможным и рекомендовал принудительно обратить их в свою веру или изгнать.

Фердинанд колебался. Он знал экономическую ценность способностей иврита в торговле и финансах. Но ему говорили, что евреи насмехаются над конверсо и пытаются вернуть их в иудаизм, хотя бы тайно. Его врач, Рибас Альтас, крещеный еврей, был обвинен в том, что носил на шее золотой шарик с изображением себя в момент осквернения распятия; обвинение кажется невероятным, но врач был сожжен (1488).39 Были подделаны письма, в которых еврейский лидер в Константинополе советовал главе еврейской общины в Испании как можно чаще грабить и травить христиан.40 Один конверсо был арестован по обвинению в том, что у него в ранце была освященная облатка; его пытали снова и снова, пока он не подписал заявление о том, что шесть конверсо и шесть евреев убили христианского ребенка, чтобы использовать его сердце в магической церемонии, призванной привести к смерти всех христиан и полному уничтожению христианства. Признания пытаемого противоречили друг другу, и ни один ребенок не был объявлен пропавшим без вести; однако четыре еврея были сожжены, причем у двух из них плоть была содрана раскаленными щипцами.41 Возможно, эти и подобные обвинения повлияли на Фердинанда; в любом случае они подготовили общественное мнение к изгнанию всех некрещеных евреев из Испании. Когда Гранада капитулировала (5 ноября 1491 года), а промышленная и торговая деятельность мавров перешла к христианской Испании, экономический вклад необращенных евреев уже не казался жизненно важным. Тем временем народный фанатизм, разжигаемый ауто-да-фе и проповедью монахов, делал невозможным социальный мир, если правительство не защищало евреев или не изгоняло их из страны.

30 марта 1492 года — столь многолюдного года в истории Испании — Фердинанд и Изабелла подписали эдикт об изгнании. Все некрещеные евреи, независимо от возраста и состояния, должны были покинуть Испанию до 31 июля и никогда не возвращаться под страхом смерти. В этот короткий срок они могли распоряжаться своим имуществом по любой цене. Они могли взять с собой движимое имущество и векселя, но не валюту, серебро или золото. Авраам Старший и Исаак Абрабанель предложили государям крупную сумму за отмену эдикта, но Фердинанд и Изабелла отказались. Против евреев не было выдвинуто никаких королевских обвинений, кроме их склонности заманивать конверсо в иудаизм. Дополнительный эдикт предписывал выплачивать налоги до конца года со всего еврейского имущества и продаж. Долги христиан или мавров должны были взиматься только в срок, через агентов, которых могли найти изгнанные кредиторы, или же эти требования могли быть проданы со скидкой христианским покупателям. При такой вынужденной поспешности имущество евреев переходило в руки христиан за малую толику его стоимости. Дом продавался за осла, виноградник — за кусок ткани. Некоторые евреи в отчаянии сжигали свои дома (чтобы получить страховку?); другие отдавали их муниципалитету. Синагоги были захвачены христианами и превращены в церкви. Еврейские кладбища превращались в пастбища. За несколько месяцев большая часть богатств испанских евреев, накопленных веками, растаяла. Около 50 000 евреев приняли гиюр, и им было разрешено остаться; более 100 000 покинули Испанию в ходе длительного и меланхоличного исхода.

Перед отъездом они женили всех своих детей, которым было больше двенадцати лет. Молодые помогали старым, богатые — бедным. Паломники передвигались на лошадях или ослах, в повозках или пешком. На каждом шагу добрые христиане — священнослужители и миряне — призывали изгнанников принять крещение. Раввины отвечали, уверяя своих последователей, что Бог приведет их в землю обетованную, открыв проход через море, как Он сделал это для их отцов в древности.42 Эмигранты, собравшиеся в Кадисе, с надеждой ждали, что воды расступятся и позволят им пройти по суше в Африку. Разочаровавшись, они заплатили высокую цену за перевозку на корабле. Штормы разбросали их флот из двадцати пяти судов; шестнадцать из них вернулись в Испанию, где многие отчаявшиеся евреи приняли крещение не хуже морской болезни. Пятьдесят евреев, потерпевших кораблекрушение недалеко от Севильи, были заключены в тюрьму на два года, а затем проданы в рабство.43 Тысячи людей, отплывших из Гибралтара, Малаги, Валенсии или Барселоны, обнаружили, что во всем христианстве только Италия готова принять их с человечностью.