Религия и социализм. Том I

Сложный организм — это организм, приспособленный к весьма многочисленным реакциям самосохранения. Но если сложный организм способен на сложную самозащиту, то с другой стороны он представляет сложные требования к среде для полного, всестороннего своего развития. Все многочисленные органы его необходимо должны функционировать для того, чтобы расти в эпоху общего роста организма и поддерживаться по достижении своего полного развития. Для каждого организма мы могли бы конструировать «наилучший из миров», в котором жизнь его могла бы достигнуть наивысшей для него полноты. На самом деле организмы в подавляющем большинстве случаев отнюдь не находятся в идеальных условиях. Среда жестка и повинуется собственным законам, не считающимся с организмом. Борьба за существование между индивидами одного и того же вида и разными видами, совместно со всякими нуждами и напастями неорганической среды, давят на организм и если не уничтожают его самого, то уничтожают возможность полного развития для тех или других органов или навыков, направляют его суженную жизнь более или менее односторонне, причем при изменившихся условиях эта именно односторонность приводит к гибели. Организм постоянно и естественно чувствует на себе гнет среды. Все живое страдает. При мало мальски благоприятных обстоятельствах, т. е. при обилии питания и разностороннего упражнения (разнообразии воздействий среды) организм, вид наследственно прогрессируют, т. е. развивают до значительной степени силу и целесообразное совершенство своих органов. В этом сказывается сила жизни. Но в большинстве случаев борьба за жизнь имеет угнетающий характер, не допускающий всестороннего развития, полноты жизни, максимума самоутверждения. Отметим здесь, что именно те виды и особи, которые развертывают большое разнообразие сильных и определенных органов и навыков — производят на человека естественное впечатление красоты (стройность, сила, грация, здоровье, ум). Конечно, и тут красота и внутренне отвечающая ей жизнерадостность — относительны. Повторяем — идеальные условия среды крайне редки и потому почти всякий вид и всякая особь в природе имеют свои пороки, недостатки, ограниченности. Когда Платон представлял себе совершенную идею лошади, птицы и т. д., он шел по стопам греческого идеализма, уже сказавшегося в мифах и скульптуре, идеализма, сознательно выразившего возможность жизни, таящуюся во всех нас, живых существах, стихийную жажду полноты жизни, полноты развития тех задатков, которые лишь несовершенно развиваются во всех нас, живых существах, под влиянием далекой от целесообразности, слепой «природы».