Ренегат

— Не боец. Никакого опыта. Может, и шмалял по мишеням, но вот в него пока не шмаляли, не били ножом, не расшибали тупую башку прикладом. Иначе в ней ума было бы погуще. Помнишь, ты базарил, что возле Кутузовского оприходовал с кодлой голожопых пахарей, целых три десятка бравых легионеров? Часто с тобой такие чудеса случались?

— Тот раз — первый.

— Они ведь в двух грузовиках были?

— Да.

— Херачили голуби по чужому лесу, даже без дозорной машины. Ну не странно ли?

— Понадеялись на удачу, — выдвинул гипотезу Стас. — Возможно, эйфория лёгких побед в голову дала.

— Не думаю. Скорее — элементарная безграмотность.

— Но как быть с теми, что пришли ночью? Уж эти-то в твою теорию никаким боком не укладываются.

— Я и не говорю, что они все поголовно салаги зелёные. Но большинство — однозначно. Сам подумай, откуда им тут опыта набираться? Живут обособленно. До недавних пор ни во что серьёзное не лезли. По крайней мере, слышно о них не было. Сидели в своей норе, силы потихоньку копили. Их же за реку не всей гурьбой забрасывают. Передовики пообтесались уже и форты к ногтю прижимают, а салажата время от времени идут на корм голожопым крестьянам.

— Может ты и прав.

— Обожди, — Коллекционер остановился и тронул Стаса за плечо, вглядываясь в дальний конец проулка. — Давай налево.

— Что там?

— Патруль. В этом районе патрулей сроду не было.

— Чей он?

— Потерянных. Не иначе — тебя ищут.

— Из тех, кому я в штабе на глаза попадался, живых не осталось. Ищут, скорее всего, наёмников, а не меня лично. Мы всем составом ушли. Они — сразу как рвануло, ну а я попозже.

— Это нам задачу не облегчает.

— И то верно.

Через сорок пять минут лавирования «огородами» охотник постучал в дверь своей хибары, но изнутри никто не отозвался и засова не снял. Вторая попытка оказалась столь же безуспешной.

— Гуляет Красавчик.

— И как мы теперь внутрь попадём?

Коллекционер вздохнул и, подав Стасу знак «не отставать», двинулся за угол.

— Не хотел показывать, но деваться некуда.

Пройдя ещё с полсотни метров, он остановился возле старого, основательно заросшего землёй пожарища в стороне от скопления лачуг, огляделся, запрыгнул внутрь и, присев, откинул с пола одну из множества почерневших досок, оказавшейся крышкой люка.

— Давай живее.

Стас перелез через завалы и спустился по грунтовым ступеням в неглубокий тоннель. Отесанные лопатой стены и низкий потолок подпирались рядами деревянных балок. Ноги заскользили по сочащейся влагой почве. В нос ударил запах сырой земли и гниющей древесины.

Коллекционер спустился следом, прикрыл люк и чиркнул зажигалкой. Спиртовое пламя осветило охотника, придавая сухому полускрытому капюшоном лицу демонический вид.

— Сам копал? — поинтересовался Стас, пробираясь вперёд по сырому тоннелю.

— Я похож на землекопа? — удивился Коллекционер. — Нет, парочка добровольцев трудилась. Одного на три месяца хватило. Второй полгода держался, завершил начатое. Где-то тут они и сами присыпаны.

— Так вот как Красавчик из дома выходит при навешанном засове.

— А ты думал — через печную трубу?

— Из бункера, небось, тоже ход имеется?

— Всё тебе расскажи.

— Он? — указал Стас на проём уходящего ниже бокового ответвления.

— Не суйся, — одёрнул Коллекционер. — Там мины. Бля, вот и об этом рассказал. Осталось только код замка назвать.

— Я слушаю.

— Ну уж нет. И так слишком много знаешь. Придётся, наверное, тебя порешить, — охотник усмехнулся собственной шутке, но, видя, что та не нашла понимания у собеседника, постарался направить разговор в иное русло. — А чего это ты, Станислав, Муром так невзлюбил? Не подумай, что возражаю, я и сам бы этот гадюшник в крови искупать не прочь, но уж больно ты целенаправленно горя ему желаешь. Явно не из-за мелких обид.

— Это моё личное дело, — ответил Стас, не оборачиваясь.

— Личное дело, — повторил охотник. — Там, где есть личное дело, ищи юбку. А, Станислав? Неужели и впрямь из-за бабы?

— Не из-за бабы. Из-за женщины.

— Е-ба-ну-ться! И чего с ней?

— Мертва.

— Экая проблема. Купи себе новую, — легкомысленно обронил Коллекционер, будто речь шла об износившейся рубахе.

Стас замедлил шаг, обернулся и посмотрел на охотника исподлобья, играя желваками.

— Я. Больше. Не хочу. Это. Обсуждать, — произнёс он, наконец, делая ударение на каждом слове. — Хорошо?

— Хорошо, — капитулирующе вскинул руки Коллекционер. — Не хочешь — не будем. Я в исповедники не навязываюсь. Просто мне всегда было интересно — если из-за бабы такие страсти, то это какая ж у неё должна быть…