Репортаж не для печати

Хорошо, а если предположить, что скрижали были изготовлены не из кусков метеорита, а из урановой руды?

Когда Моисей в первый раз спустился с горы с полученными заповедями и увидел, что его народ предается пляскам вокруг фигуры золотого тельца, он в гневе разбил скрижали, швырнув их наземь.

А если допустить, что эти скрижали просто были технически несовершенными?

После первой неудачи, Моисей принес с горы две новые таблички. Они излучали большую энергию и были радиоактивны. Ведь когда Моисей спустился с горы во второй раз, израильтяне побоялись даже приблизиться к нему – его лицо светилось.

Ослепительно светилось. Они даже прикрывали глаза, настолько ярким был свет.

Куда делись разбитые скрижали? Находились ли они в Ковчеге вместе с новыми? По существовавшим в древнем мире представлениям, сломанное пли разбитое теряет свою волшебную силу и не подлежит хранению.

В самой Библии практически ничего не говорится о том, что было в жизни Моисея в промежутке от сорока до восьмидесяти лет. Вернее, говорится, но очень скупо – с десяток строчек. Для сорокалетнего периода! Что происходило в течение этих сорока лет?

В начале двадцатого века английский археолог Вильям Флиндерс Петри нашел в поседении Сераби-эль-Хадем, в пятидесяти милях от горы Синай, фрагменты нескольких каменных табличек. На них было что-то начертано странным пиктографическим алфавитом. Надписи соответствовали семитоханаанскому языку, принадлежавшему древним евреям. Бедуинское же имя, обозначавшее гору Синай, в переводе звучит как «гора Моисея».

Можно ли считать обломки каменных табличек, найденных Петри, теми самыми скрижалями, которые разбил Моисей?

– Вы не против, если я сяду рядом? – пропел кто-то над моим плечом ангельским голоском.

Я поднял голову. Такой голос мог принадлежать только очаровательному созданию. Рядом со мной стояла стройная девушка, с темно-медными волосами, спадавшими на плечи. Глаза карие, глубокие и теплые, с какой-то смеющейся искринкой. Синяя юбка доходила до колен, открывая взору очаровательные ножки, обутые в изящные туфли на небольшом каблучке. Строгая голубая блузка не могла скрыть точеной шеи. которую украшала ниточка жемчужного ожерелья. Ее смуглая кожа казалась чуть темнее из-за ровного загара. На вид ей было лет двадцать пять.

В переполненном баре по-прежнему царило оживление и единственное свободное место оказалось за моим столиком.

– Под каким созвездием вы родились? – вежливо осведомился я.

Она чуть заметно улыбнулась, обнажив стройный ряд жемчужных зубов.

– Под созвездием Козерога.

– Женщинам, рожденным под этим знаком, нельзя ни в чем отказывать. Иначе они сами всего добьются, – с этими словами я привстал и подвинул ей стул.

В ожидании заказа подлетел официант. Передо мной стоял пустой бокал из-под пива, и он убрал его на поднос. Жестом я заказал еще один и спросил мою соседку:

– Вы не обидитесь, если я угощу вас чем-нибудь? Она изучающе посмотрела на меня.

– Это не в моих правилах. Я моментально парировал:

– Согласно восточному гороскопу, сегодняшний день сулит удачу родившимся под знаком Козерога, если они не обращают внимания ни на какие правила. Кроме того, у меня День Добрых Дел. Итак, чего бы вам хотелось?

Мгновение поколебавшись, и, видимо решив, что я не похож на Джека-потрошителя, она сказала:

– Пожалуй, только кофе.

Осторожно лавируя меду столиками, официант, смотревший на мою прекрасную незнакомку влюбленными глазами, нехотя удалился.

Да-а, ну и работа у этих парней. Я видел, что ему больше всего на свете хотелось поменяться со мной местами.

Ну, уж нет.

Я подумал, что самое время узнать ее имя.

– Как вас зовут?

– Мишель.

Не часто бывает, когда имя полностью гармонирует с внешним обликом человека. Но это был именно тот редкий случай.

– Вам очень идет это имя, Мишель, – искренне признался я.

Она снова не смогла сдержать улыбки.

– Вы всем девушкам говорите такие слова?

– Только тем, кто мне нравится.

Ее взгляд упал на листок бумаги, испещренный моими пометками, и по-прежнему лежавший на столе.

– Вы что-то чертите?

– План расположения стальных сейфов, набитых золотом форта Нокс. Собираюсь ограбить его через пару дней. Вы прочтете обо мне во всех центральных газетах. На первых полосах.

Мишель уже серьезно посмотрела на меня.

– Что-то вы мало похожи на грабителя.

– У меня дар перевоплощения. Если серьезно, то я журналист.

– В самом деле?

– Да.

– И чем занимаетесь?

– Раскапываю различные интересные истории. Как археолог.

Официант снова принес мне пиво. Перед Мишель он поставил чашку кофе с таким изяществом, как-будто преподносил ей ларец с драгоценными камнями. Наверное, с подобным чувством собственного достоинства Антоний складывал завоеванные в сражениях сокровища к ногам Клеопатры. Затем он с видимым сожалением удалился.

– Какую же последнюю историю вы раскопали?

– Я снял фильм о прокуроре Гаррисоне. Жил такой смелый и честный человек в Новом Орлеане.

– Тот, который заявил, что убийство Кеннеди является делом рук не одиночки, а группы заговорщиков?

– Да.