Репортаж не для печати

Заплатив за вход пять египетских фунтов, я стал осматривать музейные комнаты, буквально забитые всякого рода редкостями. Их с лихвой могло хватить на несколько десятков музеев. В ста комнатах разместились многочисленные экспонаты: Розеттский камень, найденный солдатами Наполеона, благодаря чему Шам-польон смог расшифровать загадочные иероглифы.

Каменные барельефы и скульптуры с изображениями богов, мумии фараонов, стелы, домашняя утварь и бесчисленные папирусы.

Удивительные свидетельства исчезнувшей цивилизации, подвергавшейся в течение нескольких тысяч лет безжалостному разграблению различными негодяями, которые в поисках сказочных сокровищ фараонов не гнушались разбирать и даже взрывать царские усыпальницы.

Даже знаменитая пирамида Хеопса, одно из семи чудес света на планете и единственная, дошедшая до наших дней, чудом миновала угрозы оказаться стертой с лица земли. В середине шестнадцатого столетия ее чуть не взорвали при помощи порохового заряда, чтобы наконец завладеть золотым наследием древних царей. По мнению инициатора столь чудовищного проекта итальянского физика Просперо Альпини, каменное чудовище, закрывающее собой доступ к фантастическим богатствам, должно было обратиться в жалкую груду развалин.

Почти весь второй этаж занимали сокровища, найденные в усыпальнице Тутанхамона. Исключение составляла мумия короля Тута, возвращенная в позолоченном саркофаге на место обнаружения захоронения, в Долину царей.

Я долго бродил вокруг четырех ковчегообразных сундуков, о которых мне говорил Вулворд. Каждый из них был помещен в огромный стеклянный павильон.

С первого же взгляда становилось понятно, как тяжелы контейнеры, ставшие последним убежищем короля Тута. И как похожи они на Ковчег Завета!

В том же длинном коридоре, где находились ковчегообразные саркофаги, также, под защитой стеклянной оболочки величественно возлежал на сундуке шакал Анубис. Уже без покрывала, в которое он был завернут, когда гробницу Тута вскрыл Говард Картер.

Взволнованный я ходил из комнаты в комнату, пока не наткнулся на гигантскую лодку. На подобных лодках умершие – фараон и его придворные – отправлялись на тот свет. Похожие лодки, напоминавшие по своей форме лунный серп, насколько я помню, находили в гробницах шумерских правителей. Копии месяца, плывущего по небесному океану навстречу Солнцу, на восток.

Но, лодка, перед которой я остановился, превосходила по своим размерам все специальные барки, известные мне по истории древнего мира!

Это были настоящие корабли, сохранившиеся в великолепном состоянии, несмотря на пять тысяч веков, истекших со времени их изготовления. На вид они были весом около сорока тонн, с пятиметровыми веслами на корме и в сто тридцать футов длиной.

Я подошел к дежурившему в зале египтянину-экскурсоводу и спросил:

– Откуда привезена такая прекрасная находка?

– Маркаб? – испуганно переспросил он.

Я догадался, что «маркаб» по-египетски и означает «лодка».

– Да, маркаб, – нетерпеливо повторил я.

– Из пирамиды Хеопса. Найдена в 1954 году, – затараторил египтянин, очевидно, обрадованный, что нашел девственные уши и может блеснуть своими знаниями, – подобные лодки уже встречались раньше в некоторых пирамидах, но все они оказались разграбленными.

– Лодки? Вы сказали «маркаб» во множественном числе?

Египтянин казался сбитым с толку.

– Конечно. Их было как минимум две штуки в специальных тайных убежищах возле гробницы Хеопса.

– Из чего они сделаны?

– Это – кедровое дерево.

– Но ведь это же настоящие морские корабли! Неужели их использовали для плаванья по Нилу?

– Извините, как ваше имя? – спросил египтянин.

– Стив Маклин. Американская телекомпания Си-Эн-Эн.

– Прекрасно. Но почему, Стив, вы решили, что лодки предназначены для плавания по древнему Нилу? Они настолько совершенны для своего времени, что могли дать фору любому кораблю викингов.

Я остолбенел.

– Викингов?

– Некоторые эксперты полагают, что корабли Хеопса более приспособлены для плавания вокруг света, чем фрегаты Христофора Колумба.

Поразительная догадка, мелькнувшая у меня в голове ранее, стала постепенно оформляться в более конкретное и четкое предположение.

– Но зачем такая огромная посудина фараону, если для переправы в царство Солнца вполне подходит обычная ладья? Служитель каирского музея замешкался.

– Может, вам лучше переговорить с нашим директором.

– А это возможно?

– Я схожу узнаю, приехал ли уже Хасан эль-Салех. Он обычно появляется в полдень.

Я согласился подождать. Египтянин исчез. Он отсутствовал минут шесть, затем, запыхавшийся, примчался обратно. Я не ожидал от него такой прыти.

– Большая удача, господин Стив, доктор эль-Салех может уделить вам двадцать минут.

– Двадцать египетских минут? – хитро прищурился я.

Египтянин понял шутку. Медлительность жителей па

обе стороны священного Нила, поистине легендарна. Привыкшие к размеренному течению жизни, они не очень задумываются о будущем. Тем более им не хочется отравлять свои мысли рассуждениями о настоящем. Природные легкомыслие и необязательность многих египтян и вызвали к жизни шутку: «Пять египетских минут – пять столетий»