Реши это

Я кивнул, не чувствуя необходимости поправлять их и объяснять, что Ник был бисексуалом.

– Все узнали об этом и заговорили об этом. Вся наша семья и друзья - это было повсюду. Представь, что мы все чувствовали, как нас предали, как нам было стыдно, и из всех нас бедный Стерлинг, ты даже представить себе не можешь, что он не из тех людей, которые никогда... для него это просто невозможно...

– Он запаниковал, – Даниэль заменил своего шурина. – В тот день в сарае он узнал, что его единственный сын - гей, и он был не в своем уме. Он впал в ярость, и то, что произошло, просто... произошло.

Но я видел запись, ну, часть записи, и этого было достаточно, чтобы понять, что никакого приступа неконтролируемого гнева не было. Он велел мужчинам заставить его сына истекать кровью, и он был спокоен и точен, когда отдавал приказ, поэтому его обвиняют в умышленном преступлении на почве ненависти.

– Ваш брат сказал мне, что ваш отец ежедневно избивал его после смерти вашей матери, и когда он рассказал вам, вы не поверили ему и в этом.

– Ты не понимаешь, – ответила Бет, почти умоляя меня. – Ник все время лгал, обо всем, а папа никогда не трогал ни Дани, ни меня, так что...

– Вы ему не поверили, – заключил я, вставая, чтобы пройтись, чувствуя, как по коже разливается жар от нарастающего гнева. Через секунду я бы задохнулся.

– Послушай, – начал Даниэль. – Я думаю, мы просто пойдем туда, где Ник...

– Вам нужно связаться со своим адвокатом, потому что, как я полагаю, он, или она, или они понятия не имеют, что вы думаете, будто Алан может управлять конефермой. Говорю вам прямо сейчас, он не может. В судебном запрете, который подал адвокат Ника, четко сказано, что никто из тех, кто имеет хоть какое-то отношение к твоему дерьмовому папаше, никогда не сможет управлять этой чертовой лошадиной фермой!

Я был в ярости и выкрикнул последнее, звук отразился от стен.

– Убирайтесь к чертовой матери и не возвращайтесь!

– Кто ты...

Я зарычал и выскочил из комнаты, вышел через парадную дверь и обогнул дом, проходя мимо места, где были накрыты столы с едой, вдыхая через нос и надеясь, что Алан выйдет из дома и нападет на меня, чтобы я мог выбить из него все дерьмо. Я надеялся, что тот, кому достанется лошадиная ферма, сровняет ее с землей и начнет все с нуля. Или, что не менее хорошо, они могли бы просто запретить всем членам семьи отца Ника когда-либо снова ступать на эту территорию.

Им всем очень повезло, что мой пистолет все еще был заперт, а не лежал в наплечной кобуре, бедре или лодыжке.

– Лок!

Повернувшись, я увидел Деза и, когда он подошел, поднял руку, предупреждая, чтобы он держался подальше.

– Что случилось? – спросил он, остановившись, но не отходя от меня, скрестив руки и наблюдая за мной.

Я покачал головой, направился к нему, почти дошел до него, а потом повернулся, снова и снова, но это не помогло, гнев ничуть не рассеялся.

– Хочешь, я схожу за лопатой, и мы похороним того, кого ты хочешь убить?

– Это очень продуманное предложение, – прорычал я.

– Пойдем, возьмем тебе... пива или... Джи?

Я проверил, что так заворожило Дэза, и обнаружил, что Джин, пришедший из дома, стоит на лужайке, застыв, и смотрит на Дэза, словно увидел привидение.

Когда я повернулся, чтобы посмотреть на Дэза, он тоже стоял на траве.

– Хах, – сказал я, потому что всякий раз, когда ты думал, что мир велик, оказывалось, что это не так. На самом деле он был очень маленьким, а люди, которые, как вы думали, никогда не могли существовать на одной орбите, всегда были гораздо ближе, чем вы себе представляли.

Тогда меня осенило: причина, по которой Юджин, или Джин, как называла его жена, или Джи, как называл его любовник Дез, не поддержал Алана в его рассуждениях о том, что гей - это плохо, заключалась в том, что он не был огромным гребаным лицемером. Он был просто обманщиком.

– Что ты делаешь? – закричала Даниэль на мужа, проносясь мимо него, снимая обувь, но затем резко остановилась, приковав взгляд к Дэзу. – Ди?

Ди? Все эти буквы вместо имен.

– Что... почему ты здесь?

Его глаза изменились, смягчились, когда он посмотрел на нее, и я как раз решал этот вопрос в своей голове, когда Бет внезапно оказалась у меня перед лицом, крича на меня.

– Откуда, черт возьми, ты знаешь, что в приговоре есть это условие?

– Потому что именно Ник попросил, чтобы это было там, – ответил я, успокаиваясь, потому что она была так взбешена. Почему это так действует на меня, я понятия не имею, но чем громче, злее, полностью перегибает палку кто-то другой, тем более сдержанным становлюсь я. – И поскольку они позволили твоему дерьмовому отцу уйти по обвинению в создании угрозы для ребенка, они были весьма благосклонны ко всему, что твой брат хотел добавить к новым обвинениям, которые они предъявляли. В том числе и преступление на почве ненависти.

– Какое преступление? – вскричала она.