Рецепты сладкой мести

— Ну-у-у… — Максим взъерошил волосы. — Кажется, получается. События грядут. Тьфу-тьфу-тьфу… — И ускользнул от опасной темы: — В нардишки сыграем?

События нагрянули уже ранним-ранним утром. Поеживаясь от холодка, Вероника торопливо шагала сквозь туман к кафе и вздрогнула, когда при ее приближении дверь красного автомобиля на парковке внезапно распахнулась и оттуда выскочила Даша.

— Вероника, подожди! — крикнула Чудова и подбежала. — Здравствуй, я тебя жду.

— Доброе утро, — заново натягивая перчатки, поздоровалась Ника. — Что-то случилось?

Дарья выглядела на троечку: бледная, под глазами круги.

— Помнишь, вчера ты мне сказала, что в дом дамы пик идет большая радость?

— Ну.

— Лиза, моя мачеха, беременна! — счастливо воскликнула хозяйка кафетерия. — Я вчера об этом узнала!

В нескольких словах Дарья поведала, как вечером, задумавшись над словами «плюшевой» ворожеи, она пошла к отцу. Впервые за несколько недель. Решила как бы заново взглянуть на Лизавету, попробовать понять, кто прав — она или карты? Лиза обманщица или в самом деле любит ее папу?

— И вот, прикинь, я прихожу… отца еще нет… А Лизка вся какая-то загадочная. И меня испугалась так, как будто я пришла ее зарезать, все живот ладонями прикрывала… — Дарья улыбнулась. — Она вчера, оказывается, была у врача, и тот ей подтвердил беременность. Все точно, Ника, у меня сестренка будет! Или братишка! Я об этом одновременно с папой узнала!

— Поздравляю. Малыш, ведь это здорово!

— Ника, я так тебе благодарна… Если бы вчера я не пришла к папке и не увидела, как он обрадовался… — Дарья не договорила, а попросту обняла Нику и прошептала уже ей на ухо: — Спасибо. Мы помирились…

Безусловно, у кондитера Полумятовой и ранее случались минуты истинного триумфа, но вчерашнее гадание, сомнений нет, она занесет в список исключительных удач на первое место. Ее появление в этом городе, совсем не исключено, сыграло важнейшую роль в жизни семьи Чудовых. Представить невозможно, как поступил бы отец Даши, узнав о беременности жены. У его любимых женщин непростые отношения. Яков Борисович мог до поры до времени утаивать правду о положении Лизы, а от Даши вполне можно было ожидать негативной реакции, как бы папочка ни поступил. Сказал бы сразу, без подготовки — мог нарваться на язвительность дочери. «Забытые» дети отвратительно реагируют на известие о скором появлении их «заместителей». А если бы Чудов попридержал новость, то Дарья могла, наоборот, обидеться: мол, от нее скрывают что-то важное и вроде как она уже не так важна для папы…

Короче, то, что могло еще больше запутаться, распуталось.

Даже напрочь слепой случай всегда стучится в нужную дверь!

Воодушевление Вероники, правда, слегка увяло, когда из-за угла кофейни вывернула тетя Клара. И при виде обнимавшихся девчонок ее лицо сделалось торжествующим…

Плевать! Пусть даже «ослепшее» везение и приняло в этом случае облик Клары, позитивный результат имеет место, и он важней всего.

Яков Борисович Чудов прослыл отъявленным педантом. Аккуратистом, злостным буквоедом. Что, кстати, сам считал достоинством, а не психологической проблемой.

Он и со своей второй женой познакомился, обратив внимание, как скромная официантка машинально поправила лежащую напротив посетителя вилку, придав ей абсолютную геометрическую ровность. Чудов делал заказ в ресторане, вилка, лежащая чуточку косо, его раздражала, но тянуться не хотелось. Миловидная девушка с беджиком «Лиза» сделала короткий жест, и Чудов понял, что у них одинаковые представления о правильности мироустройства.

Чего, увы, нельзя было сказать о его дочери. Их споры — признак гениальности или распада личности — не заканчивались никогда ничьей победой.

И если папеньке Дарья прощала брюзжание по поводу вселенского хаоса в ее комнате, то самый крохотный намек Елизаветы (или предложение помочь прибраться) вызывал такой протест, что отношения падчерицы и мачехи разладились катастрофически. Разбились вдребезги — осколков не собрать.

От папы Даше передались деловая хватка и рационализм в приложении усилий… включавший в себя огнеметное трудолюбие, но не любовь к организации личного пространства.

Папа-аккуратист нешуточно тревожился о разгильдяйстве дочери, оставил ее в покое, лишь заподозрив, что обычай Даши окружать себя ворохом привычных вещей как-то связан с ее внутренним беспокойством, желанием защититься от внешнего мира. Он попытался отвести Дарью к психологу, но та отнеслась к его просьбе настолько негативно, что пришлось оставить ее в покое, в привычном милом бардаке.

Надо сказать, что эти мысли появились в голове шагающего Якова Борисовича при виде конфетного фантика, брошенного кем-то мимо урны возле его офиса. Наклоняться и марать руки Чудов не захотел, поморщившись, пинком ботинка он загнал обертку за постамент чугунной вазы и сделал выговор охраннику на вахте: следите за порядком на территории!

С чуть подпорченным радужным настроением — а оно уже два дня являлось неизменно приподнятым! — Яков Борисович поздоровался с секретаршей Даной, прошел к своему кабинету… И застыл на пороге, не в силах его перешагнуть.