Революция 1917 года глазами современников. Том 2 (Июнь-сентябрь)

Общее настроение мирян, съехавшихся на Собор, можно определить в начале Собора как очень повышенное в нравственном отношении и как горячую готовность принести все свои силы и знания на пользу делу церковного устроения. Всякие попытки внести разделение встречались решительным протестом, и стремление к согласию и справедливости служило основным мотивом речей. К сожалению, сознательная или бессознательная тактика затягивания дела, какую принял командующий на Соборе епископат, сильно расхолодила первоначальное рабочее рвение. Те невозможные и невыносимые для культурного человека условия казарменного общежития, в какие была поставлена преобладающая часть лиц, съехавшихся на Собор, весьма многих из них разогнала. Затяжка и волокита, заставившая две недели потерять на пустые формальности, на обрядовую и богослужебную сторону, вынудила также многих вернуться к своим неотложным делам. Тем не менее мы были бы неправы, если бы не отметили, что состав мирян, приехавших на Собор, представлял собою в большинстве действительно «лучших людей», которые готовы были и на самопожертвование, и на серьезный труд ради дела устроения Церкви, верность которой они сохранили среди всех превратностей жизни.

Другая группа членов Собора состоит из представителей белого духовенства, по двое на епархию. Здесь довольно резко намечаются две основные подгруппы, характеризующиеся общим своим направлением. Иначе как с большим уважением и сочувствием я не могу отозваться о том течении, к которому примыкает просвещеннейшая часть духовенства во главе с профессорами А.П. Рождественским, К.М. Агеевым, Смирновым и др. На эту группу посыпались укоры, особенно резкие на столбцах «Московских Ведомостей», -укоры в том, что она ведет русскую церковь к пресвитерианству, чуть не к лютеранству, к разрушению основ русского православия и к подчинению его германизму.

Как видим, укоры серьезные, и если они справедливы, то русской церкви грозит страшный раскол, ибо не все примут эти немецкие новшества. Думаю, однако, что такая опасность нам не угрожает; если группа духовенства, примыкающая к свящ[енникам] Рождественскому и Агееву, и настроена не очень сочувственно по отношению к властным притязаниям епископата и стремится обеспечить должную свободу священнику в его приходе, преобразованном на демократических началах, то все же ровно ничем не подтверждается склонность ее уйти от православия.

Напротив, чем ближе я знакомился с этой группой по ее выступлениям и личным беседам, тем более я проникался убеждением, что самых стойких и сознательных защитников православная церковь найдет именно здесь, среди людей, которые по уровню своей общей культуры могут занять достойное место рядом с лучшими представителями других церквей. Если они и не будут крепко держаться за те или иные обрядовые подробности, то все их внимание устремлено в том направлении, в какое вообще направлено развитие христианской жизни, - именно в сторону углубления христианского сознания, в сторону проникновения человеческой культуры христианскими началами. Разве это строительство «царства Божьего» на земле не важнее всякого внешнего обряда, и разве не священник, близкий к своему приходу, призван учить о нем?

В этом смысле может идти речь действительно о возрождении церковной жизни, и группа, во главе которой стоят названные священники-профессора, и к которой примыкают многие миряне и многие члены «Предсоборного совещания», профессора духовных академий, так и назвала себя. К сожалению, ее успехам среди членов Собора сильно препятствуют резкие выступления проф. Титлинова, может быть, и справедливые по существу, но чрезмерно нетерпимые. «Злобствование» в той атмосфере повышенных настроений, какое господствовало на Соборе в первые недели, производило удручающее впечатление и многих отталкивало от участия в группе.