Революция

Био-отец Лэнси всю жизнь занимался финансами, что обеспечивало ему уровень дохода, позволявший даже на Керии жить неплохо. К аристократии ни Саэр, ни его муж не относились, поэтому извечную войну за власть в имперской элите они рассматривали как бессмысленную возню – Рэеллины всегда чётко давали понять, что не намерены даже на полшага подпускать других к решению государственных вопросов. В свою очередь, Дома основателей Империи всегда пытались это оспорить, чаще безрезультатно. Только единицы, носившие фамилии Атедис или Оберн, прорывались к власти. Да и то на поверку выходило, что они были родственниками Рэеллинов.

В одночасье всё изменилось – Дом Хираам устроил переворот, вырезав почти всю императорскую семью. Био-отец Лэнси оказывал содействие мятежникам уже после взятия власти, причём даже сам потом не мог ответить почему – возможно, причиной стал свойственный большинству Дэ’аннов дух противоречия, тот самый, который сейчас заставлял Лэнси раз за разом лезть на рожон.

Оставшемуся в живых сыну убитого императора Верну Рэеллину было всего двенадцать циклов, вряд ли этого хватило бы, чтобы хоть как-то повлиять на захвативших власть Хираам. Чего мятежники не учли, так это младшего единокровного брата императора – Орена Оберна, находившегося в момент переворота за пределами Империи. Ардин Рэеллин его никогда не афишировал.

Орен был полукровкой. Брат Императора и внук наместника Нериде оказался довольно искушённым в военных делах: за сутки с момента возвращения в Империю сумел не только восстановить власть Рэеллинов, но и казнить почти всех членов Дома Хираам, исключая детей, не достигших возраста двенадцати циклов – возраста наследника Империи и своего сына, которых повстанцы оставили в живых.

Всех остальных участников переворота ждали репрессии, пусть даже участие многих и было опосредованным, как у био-отца Лэнси. Вероятно, Саэр даже вышел бы сухим из воды, не заяви на суде, что ему всё равно, чьими финансами заниматься – у денег нет происхождения. Это было принято за нелояльность императорской семье, а в наказание последовали санкции: полная конфискация имущества и запрет на проживание на головных планетах Империи.

Жизнь семьи Дэ’анн покатилась под откос – с работой в удалённых колониях было плохо, денег катастрофически не хватало, что провоцировало многочисленные скандалы между родителями и в конце концов привело к разводу.

После неудавшегося переворота началась война с Духами, но она не имела катастрофических последствий для Лэнси и его близких – до колонии, где они жили, военные действия не дошли. Несмотря на огромные потери, регент уверенно привёл Империю к победе, но по-прежнему правил жёстко; далеко не всем керийцам это нравилось, но они смиренно ждали восхождения на трон императора.

Саэр Лэнси частенько говорил, что Орен Оберн не передаст власть племяннику, но ошибся – Верн Рэеллин взошёл на трон в положенный срок. Правда, дядя женил-таки его на своём старшем сыне Исане, почему-то взявшем фамилию Ш’ии. Таким образом, Орен Оберн сохранил тотальный контроль над юным императором.

Лэнси не любил политику в целом и Орена Оберна в частности. Вырванный одиннадцать циклов назад из частной школы на Керии, он оказался в жалком подобии учебного заведения на новом месте жительства – наряду с керийцами там учились и инорасники. Естественно, о получении полноценного образования в Империи речи уже не шло – семье не всегда хватало денег даже на самое необходимое.

Так Лэнси и оказался в армии – не потому, что являлся патриотом, скорее наоборот, просто привлекло полное гособеспечение. Не нужно было думать, что есть или где жить – об этом заботилась Империя, не так уж плохо он устроился. Видимо, за подобный цинизм судьба сыграла с Лэнси злую шутку – теперь он должен служить в подчинении сына своего главного врага.

На «Сорок третьем» было три эскадрильи – белая, серая и синяя, всего девятнадцать машин, девятнадцать пилотов. Примерно половина из них была к-рутами – когда Лэнси, следуя за Рейнсом, подходил к ангару, использовавшемуся на крейсере для массового сбора экипажа, сначала не увидел нового КАГа из-за широких спин, пришлось протискиваться ближе к импровизированной сцене, где стояли полковник Катри’а и капитан Ш’ии собственной персоной.

Последний действительно походил на био-отца, тоже чувствовалась к-рутская кровь – ростом чуть ниже Рейнса, шире среднего керийца в плечах. Черты лица были немного резче, как и у Орена Оберна, хотя маска пренебрежения, нет-нет да и проскальзывавшая на записи у регента, отсутствовала – скорее доброжелательная нейтральность, выставленная как непроницаемый щит.

Капитан не носил бороду, как и шевелюру до талии – прямые золотистые волосы не закрывали даже шею, пара прядок падала на лоб, делая облик менее официальным.