Революция

– Сеньор Гаррет – мой давний друг, – сказала она, чуть поколебавшись. – Когда мы познакомились, он был горным инженером.

– Был и остался, – сказал Мартин.

Диана извинилась перед своими спутниками, и те вошли в бар без нее. Мартин и американка стояли снаружи и улыбались друг другу.

– Вы живете в этом отеле?

– Вчера заселилась.

– Вы по работе?

– Завтра уезжаю в Сантандер, буду брать интервью у короля дона Альфонса… Я сейчас работаю на «Лайф». – Она показала на бар. – Издатель «Бланко и Негро» был так любезен, что предоставил мне машину, шофера и фотографа.

Она смотрела на него с улыбкой задумчивой и, пожалуй, одобрительной. Потом передернула плечами, словно избавляясь от груза воспоминаний.

– А вы?

– Работаю в горнодобывающей компании… испано-бельгийской.

– Успешно?

– Да, с недавних пор. Пожаловаться не могу.

– Выглядите хорошо. Вы изменились.

– Постарел?

– Да нет, что за ерунда! Вы стали теперь… не знаю, как определить… более завершенным, что ли. Хочу сказать, время идет вам на пользу. Вы даже похорошели.

– И вы.

– Не льстите мне. – Она не без кокетства прикоснулась к лицу. – Время неумолимо.

Они не без волнения продолжали всматриваться друг в друга. Когда Диана улыбалась, морщинки у глаз и в углах рта становились заметней. Потом она вопросительно показала на свободный столик, но Мартин с сожалением развел руками, обернувшись туда, где его ждали. Диана проследила его взгляд:

– Ваша жена?

– Еще нет.

– Очень красивая.

– Вроде бы недурна…

– Дурака не валяйте! Она красавица.

Они посмотрели друг другу в глаза, не зная, что еще сказать. Диана вздохнула, собираясь проститься.

– Не буду вас задерживать… Приятная неожиданность – рада была увидеть вас спустя столько времени.

– Я тоже был очень рад.

Она хотела протянуть ему руку, но остановилась. И как будто припомнила что-то.

– Про Панчо Вилью слышали?

Мартин удивленно заморгал:

– Что именно?

– Неужели вы ничего не знаете?

– Да о чем?

Она ответила не сразу:

– Два дня назад его убили. В Паррале.

– Что?

– Вчера я получила телеграмму – подтвердилось.

Мартин почувствовал, как кровь стынет в жилах. Возникло полузабытое ощущение пустоты в груди.

– Кто его убил? – спросил он вдруг охрипшим голосом.

– Еще не известно. Кажется, была засада. Его расстреляли вместе с охраной.

Диана помолчала, давая ему осмыслить эти слова.

– Четыре года назад убили Сапату, – добавила она спустя миг. – А теперь пришел черед Вильи. Говорят, правительство опасалось, что они снова возьмутся за оружие.

Мартин молчал. Диана оглянулась и сказала с горькой улыбкой:

– Хорошо, что вы здесь, а не в Мексике… Она обречена и проклята, а виноваты в этом в значительной степени мы, американцы.

– И Логан погиб, – невпопад сказал вдруг Мартин.

– Кто? – удивилась Диана.

– Том Логан, рыжий гринго, который сопровождал вас в Хуаресе.

Диана напрягла память, но, кажется, тщетно.

– К сожалению, не помню… Так давно это было. Столько времени прошло.

– И столько войн случилось?

– Да. Сплошные войны и революции… Германия, Италия, Россия, Марокко…

Долгим взглядом она окинула столик, за которым сидела спутница Мартина. Та проявляла признаки нетерпения.

– Говорили, что после того, как мы с вами расстались в Веракрусе, вы не покинули Мексику.

– Так и было, – кивнул он.

– Примкнули к Панчо Вилье, кажется?

– Да.

– И что же, оправдала Мексика ваши ожидания?

– Конечно.

Диана улыбнулась отчужденно и едва ли не загадочно:

– Забавно… Вы кажетесь человеком безобидным, но достаточно взглянуть вам в глаза, чтобы понять – это не так. В них теперь читается вся ваша биография. Вам никогда не говорили об этом?

– К счастью, мы теперь все реже смотрим в глаза друг другу.

– Это верно, – согласилась она. – Вернуться туда не намереваетесь?

– Вернулся бы, наверно, будь она такой, как тогда.

Американка, прощаясь, протянула ему руку:

– Рада была с вами повидаться, сеньор Гаррет.

– Взаимно, сеньора Палмер.

Мартин возвращался к женщине, которая его любила. И чем ближе подходил он к столу, за которым его ждала безмятежная красота, сулившая если и не забвение, то покой и счастье, тем явственней слышал, как смолкают в зале голоса и музыка, как звучат в нем треск далеких выстрелов, стук копыт на галопе, крики людей, убивавших и умиравших с бесхитростной простотой, какая дарована лишь тем, кто наитием постиг естественные законы судьбы. И, проходя мимо столов, он видел за ними, а может быть, где-то в отдалении от них, в нереальном мире, как улыбаются ему Панчо Вилья, Хеновево Гарса, Макловия Анхелес, Йунуэн Ларедо, Хасинто Кордоба, Том Логан и он сам, молодой инженер Мартин Гаррет, когда-то в окрестностях Селайи поднявшийся с земли и молча шагнувший к расстрельной стенке. И сейчас наконец он благодарно смотрел в лица людей, которые сделали из него того, кем он стал и кем пребудет до конца своих дней.