Революция

В Каяни, как и повсеместно в Финляндии, наличествовали стены и переходы, оставшиеся от древнего замка. В замке, как то водится, полузасыпанный большой колодец. Может быть, конечно, он был необходим для водоснабжения, но в нем не просматривалось даже следов ушедшей куда-то вглубь воды. И каянскй замок, впрочем, как и все прочие, казалось, нависал именно над колодцем. Тойво, конечно, ничего этого не знал. Но дорога до ночевки был долгая, финн, не слишком словоохотливый изначально, все-таки время от времени позволял себе пространные рассуждения. Он же и объяснил название этого города. Kajea — значит, ясный. Ну, а добавление «ni» дает конкретизацию, мол, мой ясный.

Пес его знает, может так и выводится из тьмы веков название, с течением времени изменившееся в Kajani. Но Леннрот определенно неспроста здесь поселился.

Тойво сказал сам себе, что обязательно попытается это дело выяснить. Он любил тайны и загадки, мистическим образом переплетавшиеся с прошлым. Тем более, прошлым земли, где ему угораздило родиться.

Но где свет — там, обязательно, и тьма, которая, как известно, гуще всего под пламенем свечи. Перевозчик что-то говорил о Вальпургиевой ночи, то есть, кануну 1 мая, когда ведьмы собираются на банкет и веселятся до умопомрачения. Но в Каяни такого празднества заметно не было. Да и с чего бы ему быть? Лысой горы поблизости нет, разве что где-то через леса и поля в Карелии вздымается загадочная Воттоваара. Да и сама Вальпургия — это, оказывается, святая монахиня, учредившая где-то в Германии женский монастырь, разместив его так, чтобы было не совсем далеко от мужского монастыря, заложенного ее братом.

Может быть, имелись иные сведения об этой святой Вальпургии, где она ведьмами и прочими служителями «извечной тьмы» почиталась, так сказать по своим заслугам. Но просвещенный каянский перевозчик о них не слыхал. А вот слыхал то, что родилась она в английском графстве Сассекс на рубеже VII и VIII веков и получила образование в Уинборне, графства Дорсет, где после пострижения в монахини прожила 27 лет. Скрупулезные монастырские хронисты, буквально, преследовали ее по пятам, записывая все деяния. А потом помещали свои наблюдения в желтой церковной прессе.

Затем Вальпургия, по настоянию своего дядюшки, Святого Бонифация и брата, Святого Вилибальда отправилась с другими монахинями основывать религиозные заведения в Германии. Замечательная семейка — все святые.

Первое из них было создано в Бишофштайне, что в Майнцской епархии, а двумя годами позже Святая Вальпургия становится аббатисой в женском бенедиктинском монастыре Айштадского аббатства ее брата Святого Вилибальда в Баварии, где другой ее брат, Винебальд также возглавил монастырь. Он, вероятно, тоже боролся за почетное звание «святого», да здоровье подвело. После его смерти в 760 году она взяла на себя его обязанности и руководила обоими аббатствами вплоть до своей кончины 25 февраля 779 года. Ее мощи были перевезены в Айштадт, где были возложены в пустоту одной из скал, откуда потом стало выделяться битумное масло, известное как Вальпургиево и имеющее чудодейственные свойства против болезней.

Паломники тут же образовали очередь за этим маслом, на что церковь немедленно отреагировала, построив на чудесном месте большую церковь. Считалось среди некоторых дремучих язычников, что, намазавшись этой мазью, можно в саму первомайскую ночь летать с применением подручных средств, либо без оных. Церковь это дело не одобрило, и полеты прекратились.

В общем, та еще история! Запутанная и непонятная, своими корнями ушедшая в, так называемое, язычество, а головой упирающаяся в святое церковное общество святых братьев и святых сестер. Ну, и где же здесь сатана?

Тойво очнулся от дремы и в неверном свете фитиля из масляной плошки осмотрелся: и Вилье, и финн уже давно спали. А был ли вообще разговор о сказках, о смерти, о ведьмах и прочих мистицизмах? Может быть, все ему просто примерещилось?

Нет, не примерещилось, бесшумно ступая от летней кухни, человеческая фигура проникла в комнату, где на одной из кроватей сидела печальная дама.

— Они слишком много о нас говорят, — сказала фигура, оказавшись спутником девушки.

— А мы слишком много о них думаем, — чуть улыбнулась, дрогнув краешками рта, она.

— Мне кажется, не стоит рисковать, — заметил мужчина.

— Мы всегда рискуем, — возразила девушка, но сразу же добавила. — Если ты имеешь ввиду риск перед нашим русским гостем, то в этом случае можно пойти на любые жертвы.

— Да, — кивнул головой «умник», криво усмехнувшись. — Действительно, женщины с легкостью идут на принятие решения о самых радикальных мерах. Все, как этот финн говорил. Но это правда жизни. И она меня полностью устраивает.

Утром повозки тронулись в путь.

9. Революционные масоны