Режиссёр сказал: одевайся теплее, тут холодно [сборник]

Я тут на днях так заболела, что приезжала скорая помощь. Все, как назло, очень красивые. Команда баскетболистов в обтягивающих белых халатах. А у меня 39 и голова такая, будто мною мазали масляные блины. И я даже подумала, что это галлюцинация, таких не бывает. И ангелы – они выглядят так. Баскетболисты поставили капельницу, посидели, один даже сбегал за таблетками. Моя смерть опять плюнула, забрала косу и ушла.

И когда вот так все в жизни бывает, то я всегда думаю, что так будет не всегда.

Так, как есть, – будет не всегда.

Когда-то все станет иначе и по-другому.

Иногда я этим себя успокаиваю, а сейчас просто наверняка знаю.

И даже точно могу сказать время, когда это все закончится.

Моя новая жизнь начнется в субботу, 27 марта, 9 часов 20 минут по московскому времени.

Потому что в субботу, 27 марта, вероломно и без объявления войны, в город Москву приедет гитлеровская Германия.

Моя мама. Моя мама пошла на пенсию. Она едет сюда жить навсегда. Пакует чемоданы со скоростью, о которой Гитлер не мог мечтать.

Я нашла в интернете все речи, которые говорили в начале войны полководцы и генералы, – и они мне все подходят. Там вообще каждое слово про меня.

Моя мама всю свою жизнь руководила детским отделением родильного дома № 2 города Барнаула. И вот где они у нее все были!

Ко мне приезжает жить навсегда целая заведующая детским отделением. То есть это только слова такие, что пошла на пенсию. Но я-то понимаю, что такие люди на пенсию не уходят. Заведующая детским отделением бывшей не бывает.

Моя мама любит говорить: «Пусть тебе будет хоть сколько лет, ты навсегда останешься для меня маленькой».

И это было не так страшно, когда мама жила в Барнауле.

А теперь не сложно догадаться об этих кормлениях по часам. И бесконечных вопросах, на которые у меня никогда нет ответов: «Что ты сегодня ела?» и «Ты когда придешь домой?»

Белый кот Митя даже не представляет, что в нем будут найдены все болезни. А когда я приду домой ночью, то эти же болезни будут найдены и во мне.

Все речи, которые говорили во время начала Великой Отечественной войны, заканчиваются словами: «Победа будет за нами». Боже ты мой, ну какой чистый наив. Если бы моя мама хоть раз напала хотя бы на одну страну, то они бы там были все за одну минуту тепло одеты. Она бы их пытала горячими пельменями, а на допросах истязала вопросами: «Ты где была и почему так поздно?» Они бы там спеть «Интернационал» не успели, потому что сидели бы уже на кухне, рот забит борщом и «С хлебом ешь, с хлебом».

Я ей этого всего, конечно, не говорю. Зато она сама начинает успокаивать по телефону: «Алеся! Я не буду к тебе лезть вообще!»

И я понимаю, что мы с ней думаем об одном и том же.

Она говорит: «Зато у тебя дома будет чисто, еда всегда в холодильнике…» Да это же вообще классика! «Германское командывание обещать вам горячий еда, теплый одежда…»

Все говорят, что надо купить маме отдельное жилье. Где взять денег – непонятно. Хотя это не имеет значения, потому что я думаю, что нет. Ей надо срочно купить целое детское отделение, иначе мне просто хана.

12 апр. 2010 г

Такое ощущение, что Бог каждый вечер умирает от смеха. Секретарша (на вид – ну чистый ангел) приносит ему папку, на которой маркером написано «Планы II квартал, 2010». Внутри документы, в которых записаны планы людей на завтрашней день или ближайшее будущее. Бог жутко любит листать эту папку, для него это почти журнал «Крокодил». Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах.

Секретарша сидит в приемной, печатает характеристику какого-нибудь вновь преставившегося раба божьего. С этой характеристикой он потом пойдет по инстанциям, а там уже начальство будет решать, куда дальше. Квартирный вопрос сложно решается везде, даже на том свете. Все хотят хорошее жилье, чтобы в зеленом и экологически чистом районе, окна с видом на райский сад. На деле же некоторым достается комната где-то на окраине, окна в темный двор, рядом котельная или ТЭЦ.

Приходит мой ангел-хранитель, садится в приемную, ждет. Секретарша строчит характеристику, только перья летят в разные стороны. Ангел-хранитель мнется: «У себя?» Секретарша глядит из-под ангельских бровей (бровь тоненькая, как ниточка, удивленно приподнятая): «Сегодня приема нет. По мирским вопросам только в пятницу, с девяти и до обеда». Мой ангел-хранитель подсовывает ей коробочку засахаренных райских яблочек: «Очень важный вопрос. Вы прекрасно выглядите сегодня! Какая божественная прическа!» Секретарша задвигает яблочки в ящик стола и набирает номер на селекторе: «Я с такой работы с вами растолстею! Ну, подождите. Может, примет».