Рядовой свидетель эпохи.

Игрища с применением гранат-кирпичей сразу многим понравилась, они разгорались иногда в нешуточные сражения и доходили до кровопролития. После разбора остатков кирпичного строения такие бои переместились на стены и башни монастыря. Там обычно двое-трое самых ловких занимали позиции на двух соседних башнях, укрывались за столбами, а с земли их атаковал отряд, неограниченный по количеству «бойцов». Если напарник или оба напарника выходили из строя, то есть были «убиты», то оборону держал один, перебегая по стене от одной башни к другой под градом камней и кирпичей от столба к столбу, пока на одну из башен не заберутся атакующие и не заблокируют оборонявшегося на другой башне и не «убъют» его, если он не сдастся.

Такие кирпичные сражения были хорошей тренировкой , подготовкой к дракам с уличными городскими и деревенскими мальчишками, которые время от времени возникали и по дороге из школы в городе и в походах за орехами, и в пионерских лагерях, когда приходилось проходить через деревни, в которых слоняющиеся без дела мальчишки не упускали возможности к кому-нибудь придраться и померяться с нами в ловкости и смелости.

Другого плана серьезными увлечениями были рогатки и, так тогда солидно называемые, дробовики, известные подавляющему большинству городских и деревенских мальчишек тех времен, как поджигалки или самопалы. И то, и другое у детдомовцев было развито до высокого уровня, до уровня личного боевого оружия. Резина для рогаток использовалась только высококачественная, определенной упругой эластичности, поставляемая в основном старшими товарищами, выпустившимися из детдома, работавшими в городе. Из рогаток стреляли только «чугунками», то есть кусочками колотого чугуна весом граммов тридцать. С рогатками и полкарманом таких чугунок охотились за голубями на базаре, за галками и другой подобной дичью, охотно употребляемой в пищу в середине 1930-х годов и еще раньше. «Чугунки» добывали путем раскалывания чугунных труб в подвалах бывшего настоятельского корпуса, в которых находилась недоделанная система канализации. Система канализации была начата строиться, наверное, еще до революции, но потом была брошена. Печные чугунные вьюшки давно уже были все расколоты и заменены железными вьюшками. Через бывших детдомовцев, работавших где-нибудь на токарных, сверлильных станках на паточном заводе, в селе Поречье за озером, добывали и сверленые трубки для стволов дробовиков. Дробовики со сверлеными стволами считались у нас тогда оружием самого высшего класса. Заряженные порохом, а не соскобленными спичечными головками, и свинцовыми литыми пулями или дробью, они представляли собой уже серьезное оружие ближнего боя для самообороны. Дробовики более низкого класса изготавливались из открытых с двух сторон стальных или медных трубок диаметром восемь — двенадцать миллиметров. Отступя полтора — два сантиметра от одного из концов трубки просверливались два противоположно расположенных отверстия, в них вставлялся тонкий гвоздь, после этого другой конец трубки плотно запыживался бумагой, а этот заливался свинцом. Пропиливалось или просверливалось еще небольшое отверстие с боку для доступа к пороху внешнего огня, и ствол к дробовику был готов. Такой технологией изготовления оружия владел каждый детдомовец, кому было не лень заниматься этим делом. Самопалы с медным стволом, один конец которого просто сминался молотком, имели обычно деревенские, да и городские мальчишки, у детдомовцев они презирались. Их могли иметь лишь самые захудалые мальчишки младшего возраста, и то, не показывая старшим ребятам. Иначе владелец такого оружия будет подвергнут уничтожающей критике.

Изготовлением дробовиков и их обладанием мальчишки занимались в детдоме примерно до конца 1940 года. К этому времени и питание существенно улучшилось, и интересы у нас, ребят старшего возраста, были уже другими. Стремились хорошо учиться, в школах участвовали в физкультурных кружках, много читали, занимались спортом, часто ходили в кино в клуб паточного завода, этот клуб шефствовал тогда над детдомом. Зимой много бегали на коньках и лыжах по озеру, любили кататься на лыжах с городских валов.