Ричард Длинные Руки – штатгалтер

— Простите моего друга, — сказал он с сочувствием. — Сэр Ричард эгоист! Он по-королевски не сообразил, что остановил вас почти у самых ворот рая... По его вине вы, возможно, проживете остаток жизни так, что в ее конце увидите совсем другие ворота. И там будет стоять вовсе не святой Петр.

Лорд, все еще не веря себе, ощупал голову, там вздувается багровый шрам, на глазах медленно оседая и растворяясь, потрогал грудь, натыкаясь вздрагивающими пальцами на рассеченные доспехи.

— Но... как же...

Азазель сказал со вздохом:

— Нет, не могу я так просто уступить сэру Ричарду все благодарности! Мне тоже нравится, когда говорят «спасибо».

Он опустил обе ладони на плечи лорда Робера, лицо стало отстраненным и сосредоточенным.

— Ну, — сказал он, — вспомним старые навыки.

Я тихо охнул, страшно иссеченные куски стального панциря сдвинулись и стали одним целым, засияли. Наплечники изменили форму, налокотники и все сочленения стали тоньше, изящнее и, как я догадался по их виду, намного прочнее. Кираса засияла золотом, но я понимал, что это не золото, а нечто более прочное, чем любая сталь. Точно так же изменились пластинчатые доспехи на ногах, даже сапоги заблистали металлической поверхностью, состоящей из множества мелких частей.

— Здорово, — сказал я с завистью. — Этого не умею. Покажете?

— Вам многому еще учиться, — сказал Азазель с чувством полнейшего превосходства. — Мальчик!

Лорд Робер оглядел себя неверящими глазами, выворачивая шею, словно скрипач, прижимающий щекой инструмент.

— Лорд Инкогнито! — вскрикнул он. — Теперь я понимаю, вы достойны дружбы с нашим королем!

Азазель посмотрел на меня с иронией.

— Видишь? Мне бы твою репутацию.

— Сэр Робер, — сказал я с чувством, — мы покидаем замок. Во избежание...

Азазель пояснил:

— Могут прийти еще какие-то сумасшедшие. Посуду вдруг да побьют, а ее я восстанавливать не умею.

Лорд Робер, все еще ошалелый, воскликнул:

— Да что посуда!.. Мы же такое совершили!.. Это же можно будет рассказывать до самой старости!

Азазель посмотрел на меня веселыми глазами.

— Это еще не конец, лорд Робер. С нами Его Величество Ричард! Значит, неприятности только начинаются.

— Тьфу-тьфу, — ответил лорд Робер. — Какие же это неприятности? Мы же так хорошо и весело подрались!.. Это же просто рай!

А в самом деле, мелькнуло у меня, Вальгалла виделась свирепым викингам именно таким местом, где полдня пируют, полдня сражаются, а ровно в полночь все раны заживают, и снова можно садиться пировать...

Он оглянулся на сраженных, однако тела демонов и заключенных уже рассыпались в прах и на глазах рассеиваются мельчайшей пылью.

Я так и не успел понять, кто из них кто, но теперь это уже и не важно, а лорд Робер с испугом взглянул на огромную зияющую дыру.

— Но как они... сразу на второй этаж... Лестницу снаружи приставили?

— Да, — подтвердил я, — лестницу.

— Только и она рассыпалась, — добавил Азазель и сказал многозначительно: — Магия!

Лорд Робер отправился провожать нас, уже на выходе во двор сказал горестно:

— В рай не попал, ладно... но кто поверит, что дрался храбро и доблестно? Ни одной царапины даже на доспехах!

Азазаль предложил:

— Хотите, рассеку этот панцирь напополам? Я не только умею заращивать на металле раны.

Лорд Робер отшатнулся.

— Не-ет!.. У меня никогда не было таких сказочных доспехов. Но кто поверит? Ваша собачка тоже вряд ли подтвердит...

— Она скромная, — сказал я. — И застенчивая. Но кухню все-таки охраняйте.

Глава 4

Лорд Робер остался у ворот, а мы неспешно пустили коней в сторону далекого холма с торчащей ввысь белой спицей, что в солнечном свете кажется раскаленной добела.

Бобик выскочил за нами вдогонку, пузо чуточку отвисает, морда довольная, на странного коня Азазеля тоже не обратил внимания, а я подумал, что, когда все это кончится, нужно как-то добиться, чтобы все вернулось на круги своя, то есть ангелы сидели там где-то у себя и не вмешивались в жизнь людей, как Светлые, так и Темные.

Более того, в связи с этими вот событиями хорошо бы воспользоваться ситуацией и ужесточить меры. Запретить любым ангелам не только вмешиваться, но и вообще появляться на земле, так как земля принадлежит человеку, рудники — шахтерам, замки — феодалам, а корона — мне.

Я покосился на Азазеля, выглядит довольным, все получилось, жизнь вообще-то хороша, даже при таком понижении в должности можно находить приятные моменты.

А для таких, мелькнула мысль, придется ввести какие-то правила. Типа того, что никто не смеет появляться на земле из ада или небес самовольно. Вот по моему милостивому разрешению немножко можно, но только под моим бдительным надзором и за некоторые мелкие услуги. Можно даже без интима. Хотя, конечно, если попросятся посетить землю Лилит или кто-то из высших демониц...

Я поспешно остановил разыгравшееся воображение. Что-то оно всегда уводит в эту сторону, мозг вообще-то не любит работать еще больше, чем я, повернулся к беспечно улыбающемуся Азазелю.

— Как ты это сделал? — спросил я с жадным интересом. — Ну, зарастил панцирь?

Он поморщился с высокомерием урожденного аристократа.