Рифейские горы

После визитов к нему он часто и подолгу был задумчив, иногда выдавал такие неожиданные мысли или задавал странные вопросы, изумляющие Лидаса своей неожиданностью. Например, такие: «Почему Создатель Сотворил благородных аэлов подобными всем другим варварам? Ведь они схожи не только внешне, они имеют разум, какую-то свою мудрость. Не животную — человеческую мудрость!»

Или вот ещё: «Судьба любого человека предопределена свыше или нет? Может ли он изменить что-то в своей жизни? И вправе ли он вмешиваться в жизнь другого? Не раба — свободного, равного себе!»

Особенно его тревожило собственное положение среди аранов. Кэйдар искал в себе перемены, намекающие на то, что он действительно стал невольником. Пытался понять разницу между теми, кто родился быть рабом, и теми, кто стал им случайно, по воле судеб. При этом самого себя он относил к последним и верил, что это не на всю жизнь.

Однажды они сидели вечером у костра. Кэйдар ворошил палкой угли и вдруг заговорил:

— Знаешь, всё как-то думаю в последнее время, что будет с нами, когда мы вернёмся. — Лидас в ответ только громко хмыкнул, он не очень-то верил в это, как во что-то, способное свершиться в скором будущем, а Кэйдар продолжил, говоря тихим задумчивым голосом:- Представь, нас все будут считать погибшими. Отец, твои Айна и Стифоя, и моя Хадиса… Она не хотела этой свадьбы, и сейчас я её понимаю… Я и сам не хотел! — усмехнулся с горечью. — А мой сын, он, наверно, уже ходить начал… Ты видел его, Лидас? Хорошенький мальчишка, правда? И на меня похож…

— Отец его, наверное, Назначил Наследником… Его, твоего сына, — заметил вдруг Лидас. — Больше-то некого. Не Айниного же ублюдка, правда? — Поднял глаза на Кэйдара с усмешкой, уже знал, что тот с ним согласится, но Кэйдар ответил, немного помолчав:

— Вся эта власть… И Империя наша… Она без нас с тобой стояла и дальше стоит… Не всё ли равно, кто ей править должен по закону?.. Тут, вот, живёшь и кажется: послал бы к демонам всю эту власть! На что она? Это такая тоска — указы сочинять, письма писать и разбирать… Ещё и суд этот… Ни вникать, ни понимать не хочется!.. Советник порекомендовал! Советник приказ составил… Хочешь — принимай! Не хочешь — не надо! Вот и вся воля! Нет, это скучно… — Увлёкшись, Кэйдар проговорился:- Я — лучше б с Иридой, но без венца, чем с Хадиссой с этой… со злючкой…

— Ты же говорил, что вольную ей дал, этой виэлийке! — воскликнул Лидас изумлённо. Всех этих слов от Кэйдара он в жизни представить не мог. Чтоб он о власти Воплощённого — и так говорил?!

Нет, с Кэйдаром определённо что-то не то творится!

— Да, написал прошение… перед самым отъездом, — согласился Кэйдар, стирая с руки пятно сажи. — Чтоб ей, как вольнонаёмной няньке, жалование назначили, если захочет остаться… И обращение соответствующее. Но Отец никогда не Позволит нам пожениться, так и так…

— А она сама захочет? Ты её спросил? — перебил Лидас Кэйдара, продолжающего рассуждать с беспечностью ребёнка.

— А согласия невесты по закону не спрашивают! Всё отец решает или старший мужчина в семье…

— Так ты сам и лишил её семьи! — снова перебил Лидас, вставая. Сверху он во все глаза смотрел на Кэйдара, будто видел его впервые.

Что он говорит?! Что он болтает вообще?! Что-то не то с ним, точно, творится! Может, его аран тот не так лечит? Он же все мозги ему задурил!

— Я люблю её, понятно! — громким и чётким голосом со знакомой тысячу лет интонацией заявил Кэйдар, упрямо наклоняя загоревший лоб. — Я ей так и скажу, когда вернёмся. Я не могу без неё! Она мне каждую ночь снится… И Тавиний тоже…

— Не о ней речь сейчас и не о мальчишке твоём! Ты будешь Воплощением Солнцеликого! На тебе такая ответственность, а ты о виэлийке думаешь. О свадьбе о какой-то там… Тебе о том, как возвращаться будем, думать надо… Вот зрение полностью вернётся… Нам надо будет пробовать бежать… нам нельзя оставаться здесь ещё и на зиму…

— Надо же, что я слышу! — Кэйдар громко рассмеялся с непонятной злостью. — А я думал, ты здесь жить собрался. Найдёшь себе какую-нибудь светлокосую араночку, наделаешь ей детишек…

— Араны не женятся на чужих! Они берегут свою кровь… — напомнил Лидас резче, чем следовало бы. — Почти как и вы, аэлы… Я же знаю, как ко мне в твоём доме относились. И кому эта свадьба с Айной нужна была. Один расчет — ничего больше!

— Как ты заговорил! — Кэйдар глаза сузил с тихой яростью, тоже поднялся, и теперь они с Лидасом стояли так, что между ними обоими горел очаг, полный раскалённых углей. — С претензиями! С обидой! Только я тут не при чём. И я не виноват, что ты жену свою не удержал… что она с этим…

— А это тут вообще при чём? — крикнул Лидас.

— Да ты на себя посмотри! Ты же обиженный на весь мир… Я тебе тут тоже что-то не то сделал…

— Это я-то — обиженный?! — поразился Лидас. — Мне вообще-то и обижаться некогда… Каждый день с этой скотиной проклятой… И чем тебя накормить, голову ломаешь… Мы вот и без молока ещё остались… Увели нашу коровку, и телёнка её — тоже… Сегодня днём, пока ты у Айгамата был…