Рихард Феникс. Море. Книга 3

Бурун причмокнул, скосил на хозяина глаза. Бэн подумал, что можно и в самом деле отдохнуть, негромко сказал «Лежать», и Хойхо подчинился, позволив ребятам покинуть нагретое седло. Земля была мягкой, будто пар валил из неё от каждого шага, плотный ковёр палой хвои скрадывал звуки. Мару дёрнул плечами, опустился рядом с даххри у воды, зачерпнул и попробовал.

— Вкусно.

— А то! — хмыкнул Корвус, будто сам наполнял это озеро каждый день. — Ну всё, хватит, — он потянул жеребца на место.

Бэн повёл следом Хойхо, и тот спокойно улёгся, разделённый навесом с Буруном. Люди же не торопились отдыхать. Провожатый вновь приложился к бутылке, предложил поесть, но спутники отказались, тогда он поглядел на воду и стащил с себя одежду и обувь. Месяц не давал много света, но и его хватило, чтобы увидеть на копчике Корвуса татуировку — капля и два скрещённых меча. Парень разделся полностью и, собрав в высокий хвост волосы над выбритыми висками, пошёл к озеру.

— Ну и любишь же ты себя украшать, — фыркнул Мару вслед и всё же потянулся к провизии. — Что это хоть значит?

— Потом расскажу, как освежусь. Вам бы тоже не помешало, а то стухните в своём барахле. Мару, кончай задницу мять, пошли купаться!

— Не, это без меня. Не люблю, знаешь ли, холодную воду. Я лучше тут посижу, поило твоё поохраняю.

— А, это ты здорово придумал, — похвалил Корвус и махнул Бэну. — Ты тоже у нас из неженок? Если нет, айда со мной!

Ученик лекаря понимал, если сейчас ляжет или присядет, оперевшись о что-нибудь, сразу уснёт, и вряд ли кому будет под силу растолкать его до обеда. А если снова в путь через пару часов, то следовало взбодриться.

— Хорошо! — крикнул он и принялся стягивать с себя одежду.

— Брр, ну вы и чокнутые! — с восторгом сказал Мару и, подхватив куртку Бэна, накинул себе на плечи. — Не отморозьте там чего-нибудь важного.

Ученик лекаря глянул на друга и не стал стягивать кальсоны, лишь с удивлением завязал их потуже, заметив, что стали слишком свободными. Мару увлечённо ел и не смотрел на друга, потому тот молча направился к озеру. Корвус ждал на берегу.

— Ну ты и медленная задница! Давай, кто отсюда дальше прыгнет. Глубина метра два, не убьёшься. А это что у тебя?

Он швархнул жёсткой ладонью Бэну между лопаток прямо в родимое пятно. Тот пошатнулся и сверзился в воду. Глубоко было прямо у берега. Забарахтался, дотянулся до дна, оттолкнулся и выплыл. Услышал смех Корвуса и через рябь воды увидел, как над головой пронеслась худая фигура. Всплеск. Волна.

— Греби сюда! — донеслось с середины озера.

В воде было зябко, но терпимо, бодряще, сон как рукой сняло.

Они пихались и толкались, брызгались, притапливали, прыгали с плечей друг друга, как малые дети. «Да не тяжёлый ты!» — отплёвываясь, заверял Корвус, когда Бэн, виновато краснея, показывался на поверхности, чтобы тоже стать вышкой для прыжков.

— А эта задница никогда со мной не плавала, прикинь! — нажаловался провожатый, тыкая в сторону берега. — Вечно у него то одно, то другое!

Бэн промолчал, нежась в прохладной воде. Он уже достаточно разогрелся, чтобы прогнать судорожный озноб первых минут купания. Мысли сделались чистыми, и парень следил, чтобы никак не выдать доверенную ему тайну, потому не спешил поддерживать разговор. Хмельные пары достигли Бэна, резкий голос над ухом прошептал:

— Я ведь не просто так сбежал из деревни. А из-за него…

Корвус нырнул и выплыл напротив, впился жёсткими пальцами в мягкие плечи. Взгляд тёмных глаз шарил по лицу Бэна, татуировки на щеках дёргались от бушующих эмоций.

— Я, знаешь, с детства с ним дружу. С ним у нас все дружить хотели. Девчонки вообще не отлипали. Ещё эти, Соржент и Пильчак, вечно рядом крутились. — Корвус обжёг лицо собеседника винным дыханием. — Я себя прям в заднице рядом с ним чувствовал. Ты только молчи! Клянись, что не скажешь!

Пьянчуга навалился резко, не отпуская, и Бэн погрузился до подбородка, забил ногами и всплыл, вцепился в тощие запястья собеседника, пытаясь его от себя отодрать. Не получалось. Пальцы крепче сжимали рыхлые плечи. Бэн злился, но молчал, слушал, нарываясь на очередную нежеланную тайну.

— Клянись, я сказал! — прошипел Корвус.

— Да, клянусь, — процедил Бэн, вновь ощущая обжигающий холод воды.

— Я сбежал. Первый раз сбежал, знаешь почему? Э-э, не знаешь! Вот ты лживая задница! Я видел тебя там, на поле! Как ты смотрел на него. Ты — как я! Ты бы тоже сбежал. Может, скоро.

— По-почему? — стуча зубами, спросил Бэн. Он не понаслышке знал, что спорить с пьяными бесполезно.