Ритм войны. Том 1

Он вошел в рабочий ритм, осматривая больных, время от времени заглядывая в соседнюю смотровую, чтобы спросить у отца совета по поводу диагноза или лекарства. Очень многие страдали от затяжного кашля. Очевидно, по башне бродила зараза, от которой у людей скапливалась слизь в легких и болело все тело. Каладин с таким раньше не сталкивался, однако его отец следил за новостями и сказал, что харбрантские лекари признали недуг не смертоносным. «Чума с запада», как поначалу ее все называли, свою грозную репутацию не оправдала. Болезнь почти не привлекала спренов чумы, – впрочем, это могло быть связано с тем, что их вообще было немного в окрестностях Уритиру.

Он рекомендовал больным побольше отдыхать, чаще пить и мыть руки. День тянулся долго, и поток пациентов в конце концов превратился в тоненькую струйку. Одна женщина привлекла его внимание: она была беженкой и, пожаловавшись на кашель, спросила, не видел ли Каладин ее дядю. Она слышала, что кто-то похожий на него прибыл в Под прямо перед эвакуацией.

Каладин попросил ее подождать и отправился на поиски отца. Смотровая Лирина была пуста, но из приемной донесся голос Хесины, и Каладин вышел, чтобы расспросить ее о дяде беженки.

Не успев войти, Каладин услышал знакомый грубый голос, который заставил его замереть на месте.

– Всегда так было, – рассказывал этот голос. – Я чист целых… сколько, полгода? Ну да, шквал меня забери. Шесть месяцев. Это уже кое-что. Но я не могу больше сражаться. Понимаете, оно проникло в меня. В мозгу зудит.

Каладин ворвался в приемную и увидел, что Тефт беседует с его матерью. Пожилой ветробегун был без мундира, в обычных брюках и рубашке, с подстриженной седой бородой. Не такой короткой, как борода ревнителя, но и не слишком длинной. Его спрена, Фендораны, нигде не было видно, хотя она обычно предпочитала прятаться.

– Тефт? – проговорил Каладин. – Тебя мобилизовали. Почему ты не со всеми?

– Не смог пойти. С башкой проблемы. Пошел и поговорил с Черным Шипом, и он сказал, что мне пора на пенсию.

– Ты… Тефт, ты достоин большего. У тебя нет никаких причин уходить со службы.

Тефт пожал плечами:

– А мне показалось, что время пришло. И еще кашель одолевает. Колено болит, даже когда нет бурь. Война для юнцов, а не для старых высохших кусков коры.

Хесина растерянно склонила голову набок. Сил, приземлившись на плечо Каладина, ахнула при виде Тефта и восторженно захлопала в ладоши.

– Камень ушел, – сказал Тефт. – И Моаш… этот хуже чем ушел. Сигзил теперь начальник, я бы ему только мешал. Мы с тобой все это начали. Думаю, нам следует держаться вместе.

– Тефт, – мягко сказал Каладин, делая шаг вперед, – ты не можешь следовать за мной сюда.

Тефт вызывающе вздернул подбородок.

– Я приказываю тебе вернуться на службу.

– О? Приказываешь ты? Теперь у тебя нет узлов на плече, парень. Ты не можешь мне приказывать. – Он сел на стул в приемной, сложив руки на груди. – Меня тошнит. С башкой нелады. Только попробуй заявить, что я вру.

Каладин посмотрел на мать, чувствуя себя беспомощным.

Она пожала плечами:

– Ты не должен принуждать кого-то к службе, Каладин. Если только не хочешь быть похожим на Амарама.

– Ты принимаешь сторону Тефта? – изумился он.

– Парень, – мягко сказал пожилой мостовик, – ты не единственный, у кого голова полна ужасов. Ты не единственный, у кого время от времени дрожат руки, когда он думает обо всем этом. Мне тоже нужно отдохнуть. Сам Келек подтвердит, что это правда.

Тефт преувеличивал. Каладин знал, что это так. Этот человек, хотя и склонный к зависимостям и саморазрушению, не страдал от боевого шока. Но такое нельзя просто взять и доказать. Особенно когда имеешь дело с упрямцем вроде Тефта.

Тефт развел руками, потом снова сложил их на груди, как бы для того, чтобы жест получился более уверенным. Его одежда была опрятной и чистой, но Тефт всегда выглядел слегка потрепанным. Складывалось впечатление, что униформа ему не подходит, как будто Тефт был на полразмера меньше стандартного.

Тем не менее он оставался военным до мозга костей. Хороший сержант блюдет правило: не отпускай своего офицера навстречу неизвестности в одиночку. Кто знает, в какие неприятности попадет светлоглазый, если здравый смысл не потащится следом? Тефт принимал подобные идеи близко к сердцу. И, встретившись взглядом с другом, Каладин понял: тот не уступит.

– Ладно, – сказал Каладин.

Тефт вскочил на ноги, отсалютовал матери Каладина, а затем последовал за ним в смотровую.

– Итак, чем займемся? – спросил Тефт.

– Ты сказал, тебе нужен осмотр. – Каладин остановился у двери.

– Нет. Я и так знаю, что сбрендил. Будешь тыкать в меня, пока я не сломаюсь? Пропустим эту часть. Что мы делаем сегодня? Перевязываем раны?

Каладин пристально посмотрел на него. Тефт просто глядел в ответ, упрямый, как буря. Что ж, Каладин сам обучил их всех как помощников лекаря, преподал основы полевой медицины. В качестве санитара Тефт был ничуть не хуже его самого.

Похоже, у него не было выбора в любом случае. Это должно было его расстроить. Вместо этого он почувствовал тепло.

Ушли не все.