Ритм войны. Том 2

Он почувствовал себя дураком. Почему бы не поискать свежую пищу, прежде чем заставлять себя давиться старой? Трудно было так жить. Легко ошибаться. Забывать, что делаешь и почему.

По крайней мере, он один. До того как появились хорошие охранники, люди всегда так злились на него, когда он был глуп. А так как он становился эмоциональным, когда глупел, то часто плакал. Неужели они не понимают? Он усложнял им жизнь. Но ему тоже было трудно. Он же не специально создавал им проблемы.

Люди воспринимали свой разум как нечто само собой разумеющееся. Они считали себя замечательными из-за того, какими родились.

– Эй, предатель! – раздался чей-то голос. – К тебе пришли!

Таравангиан почувствовал всплеск тревоги. Его пальцы дрожали, когда он закрыл и сжал блокнот. Посетитель? Сзет пришел? Семя принесло плоды?

Он перевел дух, пытаясь собраться с мыслями. Они разбредались во все стороны, и злой вопль охранника заставил его вздрогнуть, а затем броситься на звук. Он приготовился к встрече с Сзетом. Этот затравленный взгляд… Эти мертвые глаза… Но вместо бывшего Убийцы в Белом у окна Таравангиан увидел молодого человека с черными волосами, в которых пробивались светлые пряди. Ренарин, сын Черного Шипа.

Таравангиан застыл. Стражники махали ему, чтобы он подошел и поговорил с юношей.

Он не был готов к этому. Ренарин. Их тихое спасение. Зачем он пришел? Для этой встречи Таравангиан не заготовил ответов в своем блокноте.

Старик подошел к окну, и стражники отступили, чтобы оставить их наедине. Здесь Таравангиан стал ждать, рассчитывая, что Ренарин заговорит первым. Но мальчик стоял и молчал, держась на расстоянии от окна, словно боялся, что Таравангиан протянет руку и схватит его.

Руки бывшего короля похолодели. Желудок скрутило.

– Что-то изменилось, – наконец произнес Ренарин, глядя в сторону. Он избегал смотреть людям в глаза. – Что-то изменилось в связи с тобой. Недавно. Почему?

– Я не знаю, светлорд, – сказал Таравангиан, хотя почувствовал, как пот выступил на лбу.

– Ты причинил боль моему отцу. Я думаю, до недавнего времени он считал, что сможет изменить тебя. Не припоминаю его таким угрюмым, как в те моменты, когда он говорит о тебе.

– Я… – Таравангиан опять попытался собраться с мыслями. Слова… Какие слова ему нужны?.. – Я хотел бы, чтобы он изменил меня, светлорд. Я бы хотел, чтобы меня изменили.

– Я верю, что это правда. Я вижу твое будущее, Таравангиан. Там темно. Ничего подобного я раньше не видел. Вот только в темноте мерцает огонек. Я беспокоюсь, что случится, когда он погаснет.

– Я бы тоже волновался.

– Я могу ошибаться, – продолжил Ренарин. Он помедлил, потом закрыл глаза, словно тщательно обдумывая следующие слова. – Ты в темноте, Таравангиан, и мой отец думает, что ты заблудился. Я пережил его возвращение, и оно научило меня, что ни один человек не заблудится так сильно, чтобы не найти дорогу назад. Ты не одинок.

Молодой человек открыл глаза, шагнул вперед, затем поднял руку и протянул ее Таравангиану. Жест показался неловким. Как будто Ренарин не совсем понимал, что делает.

«Он хочет, чтобы я взял его за руку».

Таравангиан этого не сделал. Ему захотелось разрыдаться, но он сдержался.

Ренарин убрал руку и кивнул.

– Я дам знать, если увижу что-нибудь, что поможет тебе принять решение.

С этими словами мальчик ушел в сопровождении одного из охранников – того самого, который кричал на Таравангиана раньше.

Остался еще один охранник: невысокий, невзрачный алети, который подошел к окну, чтобы посмотреть на Таравангиана. Таравангиан глядел вслед удаляющемуся Ренарину, жалея, что у него не хватает смелости окликнуть мальчика.

Глупые эмоции. Таравангиан не заблудился в темноте. Он выбрал этот путь и точно знал, куда идет. Не так ли?

– Он ошибается, – сказал охранник. – Не каждому дано вернуться из темноты. Некоторые поступки оставляют несмываемый след.

Таравангиан нахмурился. У этого охранника был странный акцент. Должно быть, он жил в Шиноваре.

– Зачем ты попросил Клятвенный камень? – продолжил стражник. – Какова твоя цель? Ты хочешь прельстить или обмануть меня?

– Я даже не знаю, кто ты.

Мужчина уставился на него немигающими глазами. Как у мертвеца… И Таравангиан наконец понял то, что в любой другой день увидел бы сразу. Сегодня охранник носил другую иллюзию.

– Сзет, – прошептал Таравангиан.

– Почему? Зачем ты ищешь Клятвенный камень? Я больше не буду следовать приказам. Я теперь сам себе хозяин.

– У тебя есть меч? – спросил Таравангиан.

Он протянул руку, хотя это было глупо, и попытался схватить Сзета. Убийца легко отступил, оставив Таравангиана хвататься за воздух.

– Меч. Ты его принес?!

– Я не буду служить тебе! – рявкнул Сзет.

– Послушай меня, – сказал Таравангиан. – Ты должен… меч… Подожди минутку.

Он яростно принялся листать блокнот в поисках слов, которые скопировал из ящика стола.

– Меч, – прочел он, – это то, чего мы не ожидали. На Диаграмме его нигде не было. Но Вражда боится его. Понимаешь? Он боится меча! Я думаю, это может причинить ему вред. Мы нападем на него с мечом.