Ритуал

– Ты изменила историю, девочка, – крючковатые пальцы похлопали меня по макушке. – Именно поэтому ты достойна знать перед смертью, за какие грехи умираешь… и это к лучшему, – закончила она невнятно. – Ты должна быть благодарна, Столица плохое место для провинциальных сир… – палец больно ткнул меня в лоб. – ...глупых-провинциальных-сир…

– Магистр! Всё готово!

Старуха кивнула и, помедлив, обернулась ко мне.

– Север падет благодаря Блау, гордись… Завтра северный предел перестанет существовать – твари сотрут его с лица земли, прорывы будут полыхать в небе над каждым городом, в каждом доме будут те, кто потеряет завтра близких… и всё благодаря тебе, девочка… у моего сына будет достойное посмертие.

Старая тварь! Старая конченная тварь! Вернись! У Старухи окончательно поехали плетения – кому нужен уничтоженный Север? Кому нужен Предел, который стерли с лица земли твари?

Если я изменила историю один раз – я сделаю это ещё, я всё исправлю. Все исправлю. Все исправлю. И убью старую конченную тварь своими руками. Ярость внутри поднималась, застилая глаза пеленой, скручиваясь внутри в тугую спираль. Великий!

Думай, Блау, думай. Если есть вход – есть выход. Думай!

Пальцы не слушались – я смогла достать до ладони, но не могла пошевелить запястьем. Ничем. Не могла. Пошевелить.

– Все Высшие одинаковы, – выплюнула Аю. – Жадны до власти и готовы растоптать тех, кто ниже и предать тех, с кем вчера ел за одним столом – это суть Высших. Предательство, и Хейли точно такие же, – старуха смотрела в сторону Анастаса, который валялся на соломе сломанной куклой. – Жадны. Беспринципны. И достойны только одного – смерти. Пусть все горит огнем… чтобы ничего, ни единого кристалла не досталось Империи… завтра здесь будет второй Юг, только вместо бескрайней пустыни – снега, – она остановилась, сделала рваный вдох и сплюнула кровь. – Я – умираю. Времени больше нет и теперь ничего не имеет значения. Единственное, чего я хочу – достойного посмертия для моих мужчин, , чтобы весь Север отправился за Грань следом за моим мальчиком. Сейчас я не могу уничтожить Фениксов и Империю – это сделают другие, но я могу уничтожить Север.

– Госпожа!

– Время пришло, начинаем! – старуха уходила, шаркая ногами, а я не могла пошевелить даже кончиком пальца.

Я смотрела, как покачиваются шпильки в волосах Аю – только один бросок, мне не нужна сила – хватило бы одного удара. Но я не могла пошевелить даже кончиком пальца.

Ни одним. Пальцем. Я зажмурилась и закричала. Беззвучно.

***

Запретный город

Слуга спешил, спешил изо всех сил, старательно делая вид, что он не торопится – прогулочным шагом, перебрасываясь парой-тройкой обязательных по этикету бессмысленных фраз ни о чем, шаг за шагом продвигался в сторону покоев Господина.

Когда оставалось пройти всего один поворот, его снова окликнули.

– Господин Старший Распорядитель, не правда ли, идея разбить весенний сад под открытым небом восхитительна?

Слуга развернулся, мгновенно надев привычную маску на лицо – предупредительная и ничего не выражающая улыбка, и согнул спину в поклоне. Пятая по счету фаворитка Третьего Наследника с хищной неторопливостью похлопывала расписным веером по руке, украшенной браслетами из розового жемчуга. Точно такие преподнесли в последний визит Императору послы из Фрейзии.

Если кто-то узнает, что она уже запустила руки в сокровищницу – слуга прикрыл глаза, представив масштабы разрушений на женской половине.

– Несомненно, госпожа, – подобострастно пропел он и склонился ещё ниже. В Запретном городе никогда не знаешь, какую глубину поклона сегодня сочтут достаточной Высокие господа.

Девицы захихикали, зашуршали расписанные золотыми нитями юбки ханьфу, маленькие ножки в парчовых туфельках подошли ближе – слуга даже мог пересчитать небольшие жемчужинки по краям. Маленькая ножка притопнула.

– На колени.

Падать с размаху на плитки пола очень жестко. Говорят, красота излечивает любые раны – его старые колени были совершенно не согласны с этим утверждением.

– Вчера, – сложенный веер больно хлестнул по щеке, – мне, – ещё один хлопок по другой щеке, – преподнесли. Перезрелые. Фрукты.

Слуга упал вперед, коснувшись лбом прохладного пола.

– Госпожа, прошу прощения, вина моя безмерна, не досмотрел… этого больше не повторится.

– То-то же, евнух, – противное приглушенное хихиканье раздалось сверху. – Ещё раз и я позабочусь, чтобы ты отправился ниже на пару ярусов. Достаточно пары слов.

Слуга ещё раз ударил лбом о пол, проклиная тот момент, когда Третий наследник выбрал эту высокомерную тварь в фаворитки. Феникс наиграется через пару декад – так было всегда, но эти декады очередная дура будет изводить весь гарем, в надежде получить статус постоянной наложницы. Фениксы остывали так же быстро, как и вспыхивали.

Хищные твари в шелковых ханьфу ушли, легкие шаги затихли и, только убедившись, что он один в коридоре – слуга разогнул спину – следовало торопиться.