Ривер

Призрак взглянул поближе на символ.

— Я думал, у тебя был червь…

— Да, был. — Тавин чертыхнулся. — Ривер вылечил меня. И что-то произошло… я не знаю что. Но когда он закончил, у меня появилась гадюка, которая, мать ее, кусается.

Призрак провел пальцем по змее и быстро отдернул руку, когда та попыталась его цапнуть.

— Очень интересно.

— Интересно? — Тавин плюхнулся назад на смотровой стол. — Возможно, ты так же посчитаешь интересным новость, что когда я зарубил демона и мне на руку попала кровь, проклятая гадюка вцепилась мне в горло и впрыснула какое-то дерьмо, от чего я словно сошел с ума. Я впал в режим берсерка и почти убил себя, даже не осознавая этого. Я пытался… причинить вред и Харвестер. И причинил бы, если бы Ривер не остановил меня.

Все это было похоже на то, как будто Тавин вошел в с’генесис — заключительную стадию созревания демонов Семинусов, когда они превращались в монстров, думающих только о сексе. И они его получали так или иначе, что зачастую означало путем обмана и насилия.

Призрак нахмурился.

— Ты сказал, что это случилось, когда ты убил демона?

Тавин кивнул. Призрак подошел к двери и крикнул медсестре позвать Идесс, еще одну его родственницу. Как бывший своего рода ангел, она лучше всего разбиралась в ангельских… штучках, доставлявших неудобства Тавину. Пока они ждали, Призрак помог Форджу исцелять Тавина, который все это время сыпал проклятьями в адрес ангелов.

Призрак мысленно поблагодарил бога, когда появилась Идесс, ее каштановые волосы были собраны в длинный хвост и закреплены несколькими золотыми кольцами.

— Что происходит? — спросила она.

Призрак указал на символ Тавина.

— Узнаешь?

Сощурив медового оттенка глаза, Идесс наклонилась поближе. Но не настолько близко, чтобы быть укушенной, заметил Призрак.

— Похоже на кобру-покровительницу.

— Что? — одновременно спросили Призрак и Тавин.

Она сделала глубокий вздох.

— Этот символ ангелы наносят людям, которым нужна защита от демонов. Но это не имеет никакого смысла. Мало того, что он немного изменен… у этой змеи есть клыки… такой символ уже не использовали тысячи лет. — Нахмурившись, Идесс глянула на Тавина. — Как ты его получил? Только ангел мог сделать подобное.

— Это сделал Ривер.

Она недоуменно моргнула.

— Ривер? — Идесс выглядела сбитой с толку, так же, как и Призрак себя чувствовал.

— Это не было сделано намеренно, — произнес Тавин. — Его способности изменились.

— О! — На лице Идесс появилось изумленное выражение. — О!

— Да что такое? — прохрипел Тавин. — Мне не нравится, как это прозвучало.

Как и Призраку.

— Я думаю, — произнесла она медленно. — Вместо того, чтобы защищать, змея атакует тебя. — Смотри, если этот символ наносят на человека, то он придает ему силы, сосредоточенность и улучшает способности в борьбе с демонами. Змея также может ожить и бороться с врагом. Но из-за того что ты демон, она сражается и с тобой.

Тавин закрыл глаза.

— Замечательно. Это просто, черт возьми, фантастика! — Когда он снова открыл глаза, от гнева они стали золотистого цвета. — Так ты хочешь сказать, что каждый раз, когда я буду бороться с демоном, это будет происходить?

— Я не могу сказать с уверенностью, — произнесла Идесс. — Но думаю, что так и будет. Змея может так же атаковать тебя без всякого повода.

— Я уже это заметил. — Тавин смачно выругался на шеульском языке. — У меня еще на несколько десятилетий заключен контракт с гильдией убийц. И дела… очень плохи.

На стене замигали красные лампочки, означая, что прибыла машина скорой помощи с пациентом в критическом состоянии, и адреналин Призрака заструился по жилам. Ему всегда нравились сложные случаи.

— Я должен идти, — сказал он Тавину. — Я постараюсь что-нибудь придумать, чтобы обратить процесс вспять. — Он глянул на Идесс. — Ты можешь тоже поискать какую-нибудь информацию?

— Конечно. — Она ободряюще улыбнулась Тавину, но взгляд, которым она одарила Призрака, был полной противоположностью. Короче говоря, Тавин был в заднице.

Ривер, что же ты наделал?

* * *

Пить из вены Ривера было все равно, что подключиться к электрической розетке. Харвестер и раньше, конечно, приходилось питаться от ангела, но к ее облегчению, в этот раз, все было по-другому. Лучше. Гораздо лучше. Больше не беспокоясь от том, что может превратиться в отвратительного зверя, она втягивала кровь более глубоко, более жадно. Горячая кровь вливалась в рот — бархатный водопад из самой востребованной субстанции в подземном мире. Харвестер чувствовала себя так, словно перекусила провод под высоким напряжением и получила оргазм.

В то время как блаженная жидкость поступала в вены и экстаз с шипением вырывался на поверхность кожи, лоно становилось всё более влажным. Крепко вцепившись в плечи Ривера и сжав его бёдрами, Харвестер глотала, и с каждым потягиванием крови из вены её пульс становился всё сильнее.

Она только однажды испытывала подобное.

С Энриетом.