Робинзоны Белой планеты

— Ты достал меня, земляшка, как твоя трахнутая губная гармошка.

— Ладно, забудем, — неохотно пробормотал Илья, не нравилось ему, как опасно поблескивали глазки Вельта.

Марсианин покачал головой.

— Ничего не хочу забывать, — выговорил он, четко разделяя слова.

— Спрячь вибронож, он тебе еще пригодится, — Илья отступал. «Он сейчас ударит, — решил Илья. — Сегодня кто-то умрет, пусть это буду не я. Он же сумасшедший». Илья протянул вперед руки.

Вельт с воинственным криком прыгнул вперед, ловко уворачиваясь от кулака Ильи. Он выбросил руку вперед, втыкая бывшему товарищу нож в грудь. Илья пронзительно закричал, хватая Вельта за плечи. Тот продолжал, пыхтя и остервенело, наносить удар за ударом до тех пор, пока они не упали, пока Илья не перестал кричать и еще долго до тех пор пока…

— Сколько раз я ударил? Как долго? — громко спросил Вельт, устало, отступая от окровавленного трупа, с удивлением рассматривая большую кровавую лужу. — Красная… не белая… — Вельт тихо заскулил, упал на колени, схватил Илью за окровавленную ладонь.

— Илья, — тихо позвал, стер с ладони товарища кровь…

— Илья!!! — закричал Вельт, тряся за руку, приподнимая безжизненную голову с широко раскрытыми, словно удивленными глазами. Голубой огонь потух. Остекленел…

Вельт опустил руки в кровавую лужу, поднял ладони к глазам и долго, растерянно их рассматривал. В глазах метался, рвался изо рта ужас. Ужас одиночества. Наконец он произнес:

— Я не тебя убил, Илья, я себя убил.

Вельт встал, отошел в сторону, уже без страха посмотрел на тело товарища — надо было придумать, что с ним теперь делать.

7

Вельт попробовал играть, но смог извлечь из гармошки лишь резкие рваные звуки. Мелодия танцующей девушки была убита. Вельт отбросил в сторону бесполезный предмет. Он не ломал гармошку, просто украл и спрятал. Сейчас он мог её смело сломать, но… Её любил Илья, это все, что от него осталось…

Неделю назад, или меньше, или больше?… при выходе из туннеля он заметил тонкий шнурок, к которому оказался привязанным небольшой мешочек с камнями-хамелеонами…

Вельт просунул в мешок обе руки и выхватил большую жменю темно-зеленых камешков. Вельт закрыл глаза…

В бокс вбежал Илья, весело отряхиваясь от налипшего к комбинезону снега.

— Надо было это сделать в тамбуре, — недовольно пробурчал Вельт.

— Какая разница, — Илья отмахнулся, — ведь я мертв.

— Мертв, — согласился Вельт.

Илья сел на корточки в своем углу, хитро посмотрел на напарника:

— А, может, это ты мертв, а я живой?

— Да, я мертвый, — печально согласился Вельт. — Но я не убивал тебя.

— Значит, я сам себя убил?

Зазвучала медленная печальная мелодия — музыка танцующей девушки.

Вельт лег напротив, закрыл глаза и стал слушать, иногда пробуя подпевать глухим, осипшим голосом.

Мелодия резко оборвалась.

Вельт открыл глаза, посмотрел на Илью:

— Почему ты перестал играть?

— Разве тебе нравится, когда я играю?

— Теперь нравится.

— Но я умер, ты убил меня.

— Ты живой, я убил себя, — вздохнул Вельт.

— Скоро ты сойдешь с ума от одиночества. Ты уже сошел, — Илья грустно улыбнулся.

Вельт расхохотался:

— Нет, я дождусь спасателей. Я умею ждать, ты сам научил меня — ждать. Я марсианин, а не поц земляшка.

— Тогда тебя ждет колония на Титане, ты знаешь, что бывает за убийство?

— Нет, с тобой произошел несчастный случай, а может быть, ты подло бросил меня и еще год назад улетел в неизвестном направлении… Неделю назад, за день до бури, я выбросил твое тело в пропасть. Тебя накрыло уже не одним снежным пластом. Никто тебя не найдет, никогда… у тебя самая глубокая могила в мире. Самая большая.

— Ты сумасшедший, Вельт.

— Нет, сейчас я абсолютно спокоен, меня никто не раздражает.

— Ты спишь нормально?

— Отлично!

— Как ты будешь жить потом, когда выберешься с Белой?

— Отлично. Вернусь на Марс, к своей семье. Разведусь, наверное…Я поставлю на земле тебе памятник. Кажется, ты родился в Вистбаде?

— Да, в Вистбаде.

— Я поставлю для тебя самый лучший памятник. Самый дорогой, потому что я буду очень богат. Через пару лет я захочу вернуться на Белую. Наверное… Обязательно. Я вернусь за нашими камешками… Нет, теперь за своими камешками. Они стали мои, кристаллы Вельта. Возможно, я найду металлоискателем и откопаю нашу ракету.

— Будь ты проклят.

— Не говори так, Илья.

— Будь ты проклят! — выкрикнул Илья. Он встал и склонился над Вельтом. Голубой огонь глаз обжег глаза Вельта ненавистью.

— Жаль, что не я тебя убил…

Вельт рассмеялся:

— Кто не успел, тот опоздал — народная марсианская мудрость. Я давно мечтал тебя убить.

— Будь ты проклят.

— Перестань.

Илья размахнулся и ударил Вельта в подбородок. Вельт закричал и раскрыл глаза, испуганно вертя головой. В боксе никого не было и не могло быть. Вельт рассыпал камешки, они упали на колени, заблестели, заиграли тусклыми изумрудами. Вельт осторожно коснулся подбородка, он болел.

С первого дня, как Вельт отыскал камешки, Илья стал регулярно появляться в комнате. Вельт не мог заставить себя не думать о своем бывшем напарнике. Сегодня Илья впервые ударил… Вельт стряхнул камешки на пол…

— Будь ты проклят, — прошептал он в изнеможении.