Это был сосед – Анатолий Трусов, характером своим никак не подтверждающий фамилию. Рисковый мужик, порой даже отчаянный, Трусов несколько часов назад погнал на легковушке в соседнее село, где его поджидало срочное дело. И вот теперь легковушка беспомощно лежала на брюхе – не смогла протаранить высокую оловянную застругу, наискосок «застругавшую» дорогу в берёзовом, редком лесочке.
Остановившись, Серьга соскочил на снег. – Загораем? – спросил, здороваясь.
– Не хуже, чем в Крыму, – пробормотал сосед, протягивая руку.
Серьга усмехнулся.
– Только загар, смотрю, какой-то больно синий. Что, движок не работает?
– Движок в порядке.
– А почему не греешься в кабине?
– Бензину мало. Берегу, чтоб дотянуть до дому.
– Ясно. И давно ты здесь?
– Давно. Уж думал, ночевать придётся. Денёк-то выходной. Никто не ездит.
– Ну, считай, что повезло. – Ярославцев показал на трос, кольцами намотанный сзади трактора. – Бери. Цепляй. Холодный трос, как змей в посеребрённой шкуре, зашипел, упруго извиваясь на снегу, стальными колючками раза три укусил через перчатки Трусова – ужалил до крови.
– Готово! – крикнул сосед, почёсывая исколотую ладонь. – Садись за руль, выравнивай колёса! – скомандовал Серьга.
Трос натянулся, вибрируя, затрещал, кое-где надрывая самые слабые стальные струны. Оглянувшись, парень в кабине сверкнул зубами и прибавил газу – до отказу. Легковушка вздрогнула всем телом – выскочила пробкой из сугроба, едва не расквасивши морду о заднюю гусеницу.
Сосед, почти в последнюю секунду успевший затормозить, моментально потерял «синий загар» – лицо побледнело. Он угрюмо выбрался из легковушки и посмотрел на маленький разор – до столкновения с трактором оставалось три-четыре сантиметра.
– Ну, ты даёшь! – Трусов ошарашено покачал головой. – А если бы…
– Если бы да кабы не считается! – Серьга оскалился. – Всё путём. С тебя пузырь.
– Само собой. – Сосед только теперь обратил внимание на белую рубаху тракториста, новую куртку, новые ботинки. – ты куда и по какому случаю при таком блистательном параде? – Свататься еду! – Серьга смотрел ему прямо в глаза.
Трусов пожал широкую мозолистую лапу своего спасителя. – Хохмач! – похвалил, закуривая. – Гляди, чтоб голову не открутили…
– Замучаются пыль глотать! – с улыбкой ответил Серьга, запрыгивая на гусеницу и добавляя нечто непонятное: – Мне это дело доктор прописал…
– Какое дело?
Ярославцев хохотнул.
– А дело тёмное! Под одеялом!
Глядя вслед грохочущему трактору, сосед покачал головой: «Хороший парень. Жалко только – с придурью».
В районе Серьга считался бабником, отчаянно гуляющим напропалую. Доходило до того, что разъярённые мужики – отцы благородных семей – грозились поймать, ноги выдернуть и даже оскопить. В ответ на это парень беспечно улыбался говорил: «Зачем вы, девочки, красивых любите? Одни страдания вам от меня!» Улыбка у него редчайшая – открытая, бесхитростная. Когда Серьга улыбался, точно хвастался ровненьким чистым рафинадом, – становилось понятно, почему он пользовался спросом, этот высокий, тёмно-русый чёрт в мазутной телогрейке или в промасленной рубахе – смотря какое время года на дворе. Сам Ярославцев никогда не предпринимал попыток соблазнить кого-то. Он просто шёл по жизни, своей дорогой топал, а на обочинах то там, то сям торчало бабьё-репьё, за рукава цеплялось, за штаны.
– А я причём? – говорил он в гараже, когда случалось выпивать после получки. – Я не виноват, и вообще – мне это дело доктор прописал.
На него смотрели с недоумением.
Здоровенный завгар, в кулаке у которого за столом почти не заметен гранёный стакан, сурово спрашивал:
– Чего это доктор тебе прописал? Девок портить?
– Не портить, а это… – Парень делал странный жест, потом отмахивался. – Замнём для ясности.
Серьга – детдомовский парень, родился в военную пору, голодал, холодал. Может, поэтому, а может, по другой какой причине в организме у него оказался небольшой, но коварный изъян. Узнал он об этом случайно, когда попал в больницу после аварии – на машине работал в ту пору. Долго лежал с переломами ребёр. От нечего делать заигрывал с медсёстрами, небылицы рассказывал, шутил с докторами, каждое утро делавшими обход. Шутил, шутил, а после переключился на серьёзный, доверительный шепот.
– Доктор! Что такое? – допытывался он. – Давно гуляю, устали не знаю, и хоть бы одна залетела.
– Куда залетела? – не понял седовласый врач. – Ну, в том смысле, что – детишек нет.
Степенный, седовласый врач предложил обследоваться, и вскоре после этого ошарашил парня: не суждено вам, дескать, быть отцом.
Серьга помрачнел.
– А может быть, ошибка? Доктор пожал плечами. – Не исключено.
Ярославцев пытливо смотрел на него.
– А как проверить? Где?
– Да всё там же… – Доктор устало усмехнулся. – Гуляй, казак. Глядишь, да и получится.
– Ну, да! – угрюмо согласился парень. – Как в той песне.
Если долго мучиться, что-нибудь получится.