Россия и европейский империализм

Непочитатель Креста Святаго, лжехристианинИ Божественных икон посмеятель,Силою Креста Святаго побежден есть и поруган,и, не надеяся на помощь Всесильнаго,Егоже честь на иконах повредиК ненавистником имени Христова побеже

Крестоноснии же людие православнии Российстии,святых икон поборници,победительную песнь Богу воспевающия,да благоденствуют во веки в мире[98].

Определение шведского лютеранства как лжехристианства органически вытекает из протестантского иконоборчества, которое проявлялось при поведении шведских войск на православной земле. Отметим, что здесь Феофилакт Лопатинский показывает свою греческую, точнее византийскую ученость: иконоборцы называются лжехристианами (yeudocristianoi;) еще в послании Псевдо-Иоанна Дамаскина[99]. Кроме того, типичным антииконоборческим топосом было именовать их врагами креста[100]

. Феофилакт мастерски использует факт бегства Карла XII к туркам-мусульманам для его дискредитации как христианина и, опять-таки, здесь как ни странно, он остается в рамках традиции: еще первого иконоборческого императора Льва III византийский историк Феофан исповедник называл «сарацинолюбивым»[101].

Не менее характерным местом является следующее.

Благодарим тя, Христе Боже наш,яко на камени основал еси Церковь Твою,и не падеся ветром и волнением нашедшим,и врата адова еретическия силы не одолеша ей

[102].

Это место важно в двух отношениях, как внешнеполитическом, такк и внутриполитическом. Здесь мы видим аллюзию одновременно на два места из Священного Писания – Мф. 7, 24-25 – (Итак всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне) и Мф. 16, 18 – (и Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее). Итак, если Россия отождествляется с Церковью, основанной Самим Христом на камни, то Швеция – с вратами адовыми. Доказательством подобной аналогии являются сопоставление Карла ХII с Навуходоносором, проводимое в двух тропарях седьмой песни второго канона:

Паде Навуходоносор, образ свой, аки Божий, почитати повелевающий,Падоша свеи, образы святых поругающи.Мы же, обоих нечестию сопротвоборцы, силою Вышняго победихом:Благословен Бог отец наших[103]

.Равно сонному видению Навуходоносорову помышляше король                                                                                    свейский,И паде на него камень и здание умышления его разсыпа,И все мечтание исчезе:Благословен Бог отец наших, сотворивый тако[104].

Библейские источники этих двух тропарей понятны – сооружение нечестивым вавилонским царем Навуходоносором золотого кумира (Дан. 3,1) и видение им во сне огромного кумира с золотой головой, серебряными руками, бронзовым телом и глиняными ногами (, на который обрушился камень, отсеченный без рук (2, 31-35).

Соответственно, шведы уподобляются идолопоклоннику Навуходоносору, при этом Феофилакт Лопатинский, на первый взгляд парадоксально сравнивая иконоборцев-протестантов шведов с идолослужителем, на самом деле, следует византийской традиции, идущей от VII вселенского собора, на котором Навуходоносор был объявлен предтечей иконокластов, поскольку сокрушил херувимов, осенявших очистилище над ковчегом завета[105]. Однако Феофилакт идет несколько дальше отцов VII Вселенского собора, поскольку он трезво понимает, что «свято место пусто не бывает», либо человек почитает образ Христов, либо образ кесарев, а протестантство с его слишком человеческим пониманием Церкви всегда было склонно поставить во главе Церкви земного князя и повторить опыт иконоборческого императора Льва III, заявившего: «Я царь, я и священник». Кроме того, трудно выразить всеевропейские имперские амбиции Карла XII ярче чем через сравнение их со сном Навуходоносора, идола, который символизировавшего власть над миром.