Россия и русские в мировой истории.

Фундаменталистский ислам Ирана, несущий идею религиозного мессианизма и панисламизма, в последние годы стал куда более осторожен во внешних проявлениях своих глобальных устремлений. Он открыто не провозглашает задачу отрывать этнически близкие народы от других государств или в дальнейшей дезинтеграции территории России. В отношении России официальный Тегеран достаточно тактичен. Она в последнее десятилетие была нужна ему как противовес Америке, Израилю и Турции. Эта ветвь ислама предпочла бы временное сохранение России как носительницы альтернативной Западу цивилизации и противовеса мировому порядку под эгидой США. Но исламу как мировому явлению это нужно не для становления сильной, укорененной в своих национальных ценностях России. Такая Россия стала бы преградой для любого влияния – Запада либо Востока. Подлинное возрождение ее духовной и геополитической миссии в долгосрочном плане выгодно только ей самой, но ни либерально-националистическому тюркизму с его имперским пантуранизмом, ни шиитскому фундаментализму и неопанисламизму.

Тем временем Турция во многих аспектах уже далеко выходила за рамки отведенной ей <атлантической роли> (которую Запад опрометчиво и наивно мнил контролировать исключительно в своих интересах, не придав значения тому факту, что впервые за всю историю имеются все предпосылки для осознанного формирования геополитического исламского пояса <от Адриатики до Великой Китайской стены> – программной стратегии президента Боснии А. Изетбеговича из его известного манифеста – <Исламской декларации>512. Мусульманское государство в центре Европы, в Боснии, однозначно поддерживали вместе со своим заклятым врагом – США – <стражи исламской революции> и презираемая ими <декадентская> Турция, несмотря на холод между Стамбулом и Тегераном. В чеченских бандах воевали граждане и Турции, и Ирана. Евразийской идее Назарбаева сразу высказали поддержку и <либеральный> Стамбул, и ваххабитская Саудовская Аравия.

Что же за глобальные интересы лежали в основе вдруг так резко проявившейся борьбы либерализма и ислама, о которой твердили

512 См. Izetbegovic A. The Islamic Declaration. A Program for the Islamization of Muslims and the Muslim Peoples. Saraevo, 1990.

27-2528

417

и на Западе, и на Востоке, а также популярные в России неоевразийцы? Почему вдруг обострилось это соперничество, и что вдруг стало его новым объектом? В основе обострения <мирового Восточного вопроса> лежат глобальные духовные, политические и эконот. мические интересы. Импульс к экспансионизму одних измеряется во многом провоцирующим вакуумом духовной, исторической и политической воли других. Все это и отсутствие национальных ориентиров в начале 90-х годов продемонстрировали Россия и русский народ – расчлененные, потерявшие духовную и политическую инициативу. Одна из причин обострения этого соперничества и его новый объект очевидны: толчок к противоборству дало разрушение исторической России, а предмет борьбы – не что иное, как сама Россия и поствизантийское пространство, сферы влияния и позиции на Балканах, в Средней Азии, их потенциал в направлении хода мировой истории. Забыв о необходимости соблюдать равновесие, США до такой степени увлеклись вытеснением России, используя против нее ислам, что сами оказались перед вызовом собственного детища – движения талибан, вышедшего из-под контроля.

Православие и либерализм

Православные народы, прежде всего русский, после почти вековой оторванности от своей веры и культуры подвергаются многочисленным соблазнам и духовному и политическому давлению. Со стороны Запада в России – это экспансия протестантизма и католицизма. Откровенный прозелитизм, осужденный джентльменским соглашением Всемирного совета церквей в <цивилизованном> мире, беззастенчиво ведется в России, отрывая русских от своих корней и истоков. Русскую православную церковь бесцеремонно вытесняют с ее многовековой канонической территории (Эстония). В целом усиливается весьма агрессивное духовное и политическое давление на Россию и другие <посткоммунистические> православные народы со стороны западного либерального космополитического материалистического мирового проекта. Главной действующей силой на этом поприще являются англосаксонские интересы, представленные теперь США.

В XX веке с выходом из своего полушария на мировую арену мессианское доктринерство было поставлено на службу формирующейся транснациональной финансовой олигархии, спонсировавшей разные, но в основном антихристианские, прежде всего антиправославные, интересы. Кузницей кадров, а также леволиберальных космополитических философских установок и клише становится <безбожный> Гарвард (как его называли протестантские консерваторы еще в начале века, уверяя, что под гарвардской мантией скрывается сюртук самого Карла Маркса). Эта школа американской полити-

418