Читаем Россия в Центральной Азии. Бухарский эмират и Хивинское ханство при власти императоров и большевиков. 1865–1924 полностью

При помощи Введенского и при поддержке Ташкента Чиркин продолжил курс, намеченный Миллером. Несмотря на выражение доверия к эмиру как агенту по проведению реформ, Чиркин и Введенский вновь и вновь призывали Петроград выбрать и незамедлительно прислать советников, без которых осуществить серьезные реформы было бы немыслимо. Преемники Миллера сознавали, что даже при помощи таких советников проведение фундаментальных реформ в ханстве будет длительным и постепенным процессом. Они соглашались с Миллером, которого события 14 апреля убедили, что, кроме 200 младобухарцев, среди местного населения не существует сторонников изменения традиционного существования бухарского общества. Чтобы осуществить программу реформ перед лицом такого подавляющего сопротивления, требовалась поддержка достаточно большого контингента русских войск, что было неосуществимо, когда русские вооруженные силы испытывали предельное напряжение на германском и австрийском фронтах. Более того, использование русских войск могло спровоцировать общее восстание мусульманских областей России и угрозу афганского вторжения в русскую Центральную Азию. Чиркин и Введенский не только пришли к такому же пессимистическому взгляду на ситуацию, но даже попытались успокоить местных консерваторов, уменьшив численность русских войск в Новой Бухаре с четырех рот до одной.

Отношения между резидентством, с одной стороны, и младобухарцами и Советом Новой Бухары – с другой оставались натянутыми и после отъезда Миллера. Советы продолжали давить на резидентство, требуя объяснить, почему обещанные реформы откладываются, а резидентство, в свою очередь, призывало убрать из ханства таких радикальных лидеров, как Файзулла Ходжаев. В июле областной съезд Советов, проходивший в Новой Бухаре, обозначил свое недоверие к резидентству, учредив, вопреки гневным протестам Чиркина, комитет по делам Бухары. В отчаянии Чиркин и Введенский еще настойчивее просили Петроград немедленно отправить нового резидента и обещанных советников, чтобы начать так долго обсуждаемые и откладываемые реформы. Резидентство утверждало, что только таким способом можно спасти эмира от религиозных фанатиков и безответственных революционеров из числа его подданных и членов Совета Новой Бухары и избежать необходимости оккупировать ханство силой.

Из Петрограда, где положение самого Временного правительства было далеко не безопасным, поскольку революция принимала все более масштабный и глубокий характер, никаких решительных действий в отношении бухарской проблемы не последовало. Министерство иностранных дел, с 5 мая находившееся в руках богатого промышленника М.И. Терещенко, похоже, изменило свое мнение относительно программы реформ, поскольку к началу июля либеральное и консервативное мусульманское духовенство из Бухары и русского Туркестана предложило Петрограду полностью пересмотреть манифест 7 апреля. На перспективу изменения манифеста Чиркин отреагировал холодно, поскольку такое действие могло означать только шаг назад. Чувствуя, что у него нет сил проводить в Бухаре новую политику, Петроград отступил, решив сохранить статус-кво. В мае Терещенко ясно дал понять, что у Временного правительства нет намерений ослаблять контроль России над Бухарой и Хивой; к июлю стало не менее ясно, что Петроград против более полной интеграции этих двух протекторатов в русскую политическую структуру, поскольку они не были упомянуты в проектируемом Конституционном собрании. Продолжая топтаться на месте в бухарском вопросе, Временное правительство по-прежнему относилось к эмиру во многом так же, как и его предшественники, и даже обращалось к нему за комментариями по поводу кандидатов на роль советников по проведению реформ.

30 сентября Новая Бухара наконец встретила нового резидента, В.С. Елпатьевского – юриста, кадета и одного из первых членов Туркестанского комитета. К тому времени нерешительное поведение Временного правительства придало Алиму смелости открыто требовать, чтобы проведение обещанных реформ не затрагивало чистоты веры. При помощи первых двух советников, прибывших в августе, Елпатьевский провел октябрь, пытаясь совместно с эмиром выработать план предстоящей работы по модернизации, очень стараясь никоим образом не провоцировать религиозных фанатиков. Противники перемен считались главной угрозой эмиру, а значит, и России, поскольку позиция России в отношении Бухары снова определялась стабильностью трона эмира, как это было при Романовых.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как разграбили СССР. Пир мародеров
Как разграбили СССР. Пир мародеров

НОВАЯ книга от автора бестселлера «1991: измена Родине». Продолжение расследования величайшего преступления XX века — убийства СССР. Вся правда о разграблении Сверхдержавы, пире мародеров и диктатуре иуд. Исповедь главных действующих лиц «Великой Геополитической Катастрофы» — руководителей Верховного Совета и правительства, КГБ, МВД и Генпрокуратуры, генералов и академиков, олигархов, медиамагнатов и народных артистов, — которые не просто каются, сокрушаются или злорадствуют, но и отвечают на самые острые вопросы новейшей истории.Сколько стоил американцам Гайдар, зачем силовики готовили Басаева, куда дел деньги Мавроди? Кто в Кремле предавал наши войска во время Чеченской войны и почему в Администрации президента процветал гомосексуализм? Что за кукловоды скрывались за кулисами ельцинского режима, дергая за тайные нити, кто был главным заказчиком «шоковой терапии» и демографической войны против нашего народа? И существовал ли, как утверждает руководитель нелегальной разведки КГБ СССР, интервью которого открывает эту книгу, сверхсекретный договор Кремля с Вашингтоном, обрекавший Россию на растерзание, разграбление и верную гибель?

Лев Сирин

Публицистика / Документальное