Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век

В своем напутствии депутатам II Думы Ефремов призывал: «Если замена безгласности и бесправия народа его действительным участием в законодательстве и твердым установлением основных прав свободного гражданина есть революция; если замена безответственности администрации с министерством во главе той реальной ответственностью министров, той децентрализацией в широком местном самоуправлении, при которой все чиновники служат народу, есть революция; если переложение бремени налогов на более сильные плечи имущих классов, если признание государственной необходимости и готовность пойти на все жертвы, не исключая и принудительного отчуждения земель, чтобы спасти миллионы крестьян от вырождения и голодной смерти, есть революция; если твердая решимость осветить все уголки России, этого царства безграмотности и невежества, светом знания и культуры есть революция, то к такой революции должны стремиться все истинные друзья обновления России и поборники благополучия ее граждан. Но самый верный путь к действительному осуществлению и закреплению необходимых преобразований – не путь крови и насилия, а путь упорной конституционной борьбы».

Ефремов выражал надежду, что II Дума «не даст увлечь себя никакими противодействиями министерства, но немедленно вступит на этот путь закономерной борьбы… поведет борьбу посредством строго объективной критики министерских законопроектов, тщательнейшего и бережливого отношения к народным средствам, правдивого, но корректного освещения незакономерных действий администрации и вдумчивой, согласованной с действительными нуждами и идеалами народа, а также с историческими и бытовыми условиями его жизни, разработкой собственных законопроектов».

Новый избирательный закон 3 июня 1907 года И.Н. Ефремов оценивал как «контрреволюционный», «нарушивший Манифест 17 октября и Основные законы». Он полагал, что этот документ, «перенося центр тяжести в землевладельческую курию… взваливает на плечи землевладельцев очень тяжкое бремя, не соответствующее к тому же ни современному общественному настроению, ни историческому ходу событий в России».

14 октября 1907 года Ефремов вновь стал депутатом (от Донских войсковых округов) всероссийского органа народного представительства. «Наше время – не время героических выступлений, но время тихой, упорной созидательной работы, требующей объединения и напряжения всех народных сил», – замечал он в ноябре этого года, солидаризируясь с идеей конституционного центра, получившей развитие на страницах газеты «Слово». Поскольку Партия мирного обновления к этому времени уже фактически не существовала, Ефремов провозгласил лозунг объединения беспартийных прогрессивных членов III Думы на основе «законности и уважения чужого мнения», стал инициатором образования фракции прогрессистов и был избран ее председателем. Главной задачей прогрессистов он считал «охрану и развитие начал конституционно-монархического строя», при этом заявлял, что эта группа «никогда не пойдет ни на реакционные компромиссы, ни на конституционные уступки правительству». Последовательный сторонник «мирного обновления», Ефремов неизменно выступал за отмену смертной казни. Отстаивая идею широкого самоуправления регионов, как член Казачьей группы он защищал в Думе интересы Области Войска Донского, разработал законопроект о введении земства на Дону. Заявляя, что в III Думе «мы, конечно, далеко не имеем того, о чем мечтали в первой Думе», Ефремов тем не менее характеризовал ее работу как «медленное движение вперед», что, по его мнению, «более верный путь к прочным реформам».

В октябре 1912 года он был избран (от Донских войсковых округов) в IV Думу, где также возглавил фракцию прогрессистов. Стремление, сохраняя лучшие исторические традиции, сочетать их с необходимыми новациями, неприятие насильственных методов решения проблем, понимание образования и культуры, общественной солидарности и общественного самоуправления как главных двигателей прогресса, – эти идеи продолжали определять «генеральную линию» его многосторонней деятельности. Подобный настрой Ефремова сблизил его с масонскими кругами. Он входил в Думскую ложу, основанную в 1912 году Верховным советом (руководящим органом масонского союза «Великий Восток народов России») и объединявшую группу оппозиционных депутатов IV Государственной думы. В этой ложе были существенно сокращены внешние масонские формы, обрядность сведена к ритуалу приема, отсутствовала связь с французским масонством. Главную цель своей деятельности члены Думской ложи видели в смягчении трений между думскими фракциями, чьи представители входили в ложу, а сама она рассматривалась прежде всего как важный элемент в механизме межпартийного общения, сглаживающий «изъяны» политических партий (амбициозность вождей, строгая партийная дисциплина и др.).