Я поднимаюсь на лифте на шестой этаж и шагаю по коридору к номеру Изабель. В моей голове куча планов. От отеля не так далеко до Национального музея, поэтому мы сначала прогуляемся туда, посмотрим на картины, на всякие странные шотландские штучки, может быть поздороваемся с предками Алекса. Оттуда дойдем пешком до кладбища Грейфраерс, одновременно прекрасного и жуткого. Как раз в духе Изабель. Пообедаем в «Нандо», выпьем чаю, съедим по пирожному и отправимся смотреть на Эш Бентли, которая будет выступать и подписывать книги в прелестном маленьком книжном магазинчике на Виктория-стрит.
Идеальный день для Изы и Дэйзи.
Остановившись перед дверью с номером 634, я стучу особым образом – три раза тихо, два громко. Через минуту дверь приоткрывается, и я вижу лицо Изабель.
Красное, заплаканное и сопливое.
– Что случилось? – вскрикиваю я.
Иза открывает дверь пошире, чтобы впустить меня. Как только я проскальзываю в комнату, дверь захлопывается за моей спиной. Изабель мучительно морщится.
– Бен, – говорит она, выплевывая имя своего парня, как неприличное слово.
Изабель и Бен всегда были самой милой и верной парой из всех, кого я знала. Я солгала бы, если бы сказала, что никогда не желала Бену провалиться сквозь землю, но это бывало лишь в те минуты, когда я чувствовала себя одинокой, ну или слегка завидовала. В общем и целом он мне нравился, и Изабель никогда не приходилось из-за него плакать.
– Что случилось? – спрашиваю я, взяв Изабель за руки и направляя к маленькой кушетке.
На ней белый гостиничный халат, черные волосы еще мокры после душа. Еда стоит нетронутой на подносе, поэтому я наливаю Изе кофе из серебристого кофейника, положив побольше сахара, как она любит. Она берет чашку, но не пьет и неотрывно рассматривает свои ярко-оранжевые ногти на ногах.
– Он прислал письмо, – говорит Изабель, шмыгая носом. – Пока я летела через океан, мой парень писал диссертацию на тему «Почему нам нужно временно расстаться».
Я тяжело сажусь на кушетку:
– Что?
– Что слышала! – Иза отхлебывает кофе и передергивается. – Посмотри.
Она достает телефон из кармана халата и протягивает мне. Там открыта электронная почта.
– Я только что это увидела, – продолжает подруга. Голос у Изабель дрожит, но она уже не плачет. – Буквально – только что вышла из душа, послала Бену эсэмэску, чтобы сказать, что благополучно добралась, а он спросил, проверяла ли я почту. И всё. Мы встречались три года, он знает, что хочет со мной порвать… и никаких «слава богу, что ты долетела, но нам надо серьезно поговорить». Просто: «Ты проверяла почту?»
Иза отпивает еще кофе. С ее волос течет вода на халат.
– Дочитала?
– Э… почти, – отвечаю я.
Честно говоря, Изабель не преувеличила насчет диссертации. Две тысячи слов, полных сожалений и сочувствия. Хоть мне и симпатичен Бен, это как-то слишком.
Я просматриваю письмо в поисках главного: поскольку Изабель уезжает почти на месяц, а Бен собирается навестить бабушку и дедушку в штате Мэн, он полагает, что им обоим нужно использовать это время, чтобы проверить себя перед колледжем, понять, что значит жить порознь… Я не понимаю логики Бена и подозреваю, что дело, скорее, в его желании погулять с девчонками в Мэне, чем в каких-то психологических тонкостях.
– Ну и фигня, – спокойно говорит Изабель, словно отвечая на мои мысли. – У него, наверное, просто есть другая девушка в Бар-Харбор.
– По крайней мере, он не собирается тебе изменять, – намекаю я, но мы обе знаем, что это совсем не те слова.
Изабель испускает долгий прерывистый вздох.
– А если он уже изменил? – тихонько спрашивает она и снова начинает плакать.
И тогда я узнаю, как странно Бен вел себя после прошлогодней поездки к бабушке и дедушке. В его Фейсбуке появилась какая-то Кэрли, которую он добавил после этой поездки, и в профиле она не указала город проживания, но, судя по фотографиям, это был Мэн. Слушая Изабель, я чувствую себя всё более ошеломленной.
Наконец сага о Бене и Кэрли завершается, и я хлопаю глазами:
– Почему ты мне раньше не сказала?
Изабель встает с кушетки, вздыхает, подходит к массивному столу и достает из ящичка, украшенного мрамором и позолотой, пачку салфеток. Она качает головой, разглядывая эту затейливую конструкцию, и вновь садится, подогнув ногу.
– У тебя и так хватало проблем, – отвечает Иза, сделав паузу, чтобы высморкаться. – Элли и всё вот это… – она обводит жестом комнату – гигантскую кровать, дорогую мебель и, вероятно, изысканную коробку для салфеток. – А я ничего не знала точно и чувствовала себя полной дурой, понимаешь? Мы с Беном так давно вместе, и я злилась на себя и думала, что у меня просто паранойя. И…
– И что если сказать это вслух, будет похоже на правду, – договариваю я.
Иза смотрит на меня расширившимися темными глазами.
– Вот именно, – произносит она, и я легонько толкаю ее коленом.
– Видишь? Нам обязательно надо было поговорить. Я всё понимаю.
Я откидываюсь на спинку кушетки и чуть не тону в полосатых подушках.
– Ты очень дорога мне, Иза, и то, что важно для тебя, важно и для меня. Неважно, как теперь живет моя сестра.
Моя сестра.