Роза Дашваара

Он рывком приподнял меня, пододвигая на кровати дальше, и сам ближе ко мне, и в меня сразу, прямо до конца. Так, что я выдохнула, невольно тихо застонав, выгнувшись, сама чуть подавшись к нему, обхватив ногами… и еще ближе. Он коснулся губами моего виска.

— Закрой глаза, — шепнул он.

За нами смотрят. Это вдруг обожгло. Я ведь почти забыла… не забыла, вернее, но ненадолго перестала об этом думать. Вздрогнула даже, напряглась.

— Не дергайся, — тихо сказал Халид. — И не думай ни о чем.

Коснулся моих губ губами, быстро, но так горячо… и тут же просто прижался щекой к моей щеке, щекотно… Всем телом подался назад и снова в меня, и снова. Быстро… Он обнимал меня и у меня колотилось сердце, я не успевала дышать, голова кружилась. Это было удивительно хорошо. Я даже не знаю, в чем секрет, но сейчас мне было так хорошо с ним. И мое тело что-то делало само… делало, что хотело, само подаваясь навстречу, попадая в ритм, выгибаясь, прижимаясь к нему. Мои пальцы гладили его спину, его плечи, шею, волосы. Дыхания не хватало… выдох, выдох… А потом я поняла, что уже почти не могу, у меня колени сводит от напряжения, и внизу живота, и… еще больше… до звона в ушах, покалывания на кончике языка. А потом это напряжение вдруг лопнуло и меня накрыло горячей волной. Невозможно…

Еще какое-то время я пыталась прийти в себя и отдышаться. Халид обнимал меня. Потом вместе со мной перекатился на бок.

И вдруг оттолкнулся, резко вскочил на ноги, с кровати. Ушел на балкон. Я видела, как он стоит там, опираясь ладонями о балюстраду.

Вот и все.

Эти игры… Думаю, айнару нет дела до того, что мы делаем в постели… или не делаем. Если только ему ни нравится наблюдать. Чтобы отобрать или обвинить меня, айнару не нужен предлог, он может и так это сделать. Может придумать любой повод. Важно лишь то, как Халид относится ко мне. Готов ли он уже пожертвовать ради меня всем, что у него есть? Больше, чем жизнью. Тем, что он не отдал даже под пытками. Ради меня…

Айнар умен. Сестрой, если действительно похожа на его сестру, сложнее пожертвовать, чем любовницей. Тем более, если совесть мучает уже давно. Халид не смог спасти ее…

Сквозь легкие занавески я видела его спину.

Очень надеюсь, что все получится раньше, чем доведется проверить.

21. Шаги по самому краю

Еще дня три нас не трогали.

Я считала дни. Халид говорил — осталась неделя… и это значит — теперь дня четыре? Уже скоро. Все решится, так или иначе. Все кончится. Я ждала и боялась одновременно.

Вчера к нам приходил Менкар, позавчера еще с каким-то людьми Халид встречался в купальне, обсуждали войну, походы, вспоминали прошлое… Кажется так, ничего не значащая болтовня. Иногда меня оттесняли в сторону, дома посылали повышивать у окна, в купальне отправляли за полотенцем, за новым кувшинчиком вина. Говорили ли они без меня о чем-то запретном? Может быть. Я старалась не думать об этом, мне лучше не знать.

Сегодня утром мы снова поехали в лагерь дагана. Завтра должны состояться состязания, как обещал принц. Сегодня готовились.

Я заметила одну деталь. Солдаты все так же радостно приветствовали Халида, а вот офицеры… Некоторые так старательно кривились, видя его, бурчали о том, что Халид совсем потерял хватку, что думает он совсем не о том, что эта девка… в смысле я… что из-за меня он думает не тем местом, и теперь еще вопрос, сможет ли командовать, как раньше. Что он потерял голову.

На некоторые высказывания Халид огрызался, некоторые пропускал мимо ушей.

Вот только все это не задевало его. Он делал вид, что злится… но нет. И это было даже не в его словах, не в его действиях… просто я чувствовала. Ему даже не все равно, он доволен. Да и недовольных было не так уж много, они просто назойливо лезли на глаза.

Часть игры?

— А будет забавно, если тебе убьют на войне, Халид, — Керуш, его двоюродный дядя, подошел, хлопнул по плечу. — И доступа не останется ни у кого.

— У айнара есть ключ.

— Да, но айнар не знает, как им пользоваться. Иначе ты давно был бы мертв.

— Оставить меня в живых было твоей идей.

Керуш хотел что-то сказать, но потом недобро глянул на меня.

— Мне не нравится, как твоя девка на нас смотрит, — сказал он. — Убери ее, иначе я сверну ей шею.

— Айнар хочет, чтобы она везде сопровождала меня.

— А ты? Твоему отцу было бы стыдно за тебя! Ты согласился на это, — Керуш скривился. — Это проявление слабости, Халид. Ты боишься? Знаешь, в дагане уже шепчутся, что удача уже отвернулась от тебя, ты больше не сможешь побеждать. Люди не хотят идти за тобой.

— Если айнар прикажет, мы скоро отправимся в Этою. У них нет выбора, как и у меня.

— Зато они могут выбрать иначе. Знаешь, сколько всего может случиться с человеком в походе? Конечно, знаешь, мой мальчик, — Керуш засмеялся.

— И доступа не останется ни у кого? — поинтересовался Халид.

— Думаю, я снова могу помочь тебе выжить, — сказал Керуш. — Но и ты, думаю, можешь кое-чем помочь мне. Идем, обсудим. Оставь свою пери какому-нибудь конюху, пусть развлечется!