Рубин Великого Ламы

Чтобы стать владельцем рубина, он, без всякого сомнения, пожертвовал бы своим состоянием. Но он был слишком благоразумен, слишком дорожил благами жизни, чтобы мечтать о подобной глупости; оставалось подыскать покупателя, – ювелиру, влюбленному в свою профессию, достаточно было и такой миссии.

Через восемь дней каждый англичанин, открыв любую газету, мог найти в ней один или два столбца под такими заголовками: «Чудовищный камень», «Мамонт рубинов», «Самый громадный камень в мире», «Французский рубин», «Царь рубинов», «Стоит всех драгоценных камней», «Историческая драгоценность», «Счастье в камне» и т. д.

В одной из газет было написано: «Известные ювелиры на Бонд-стрит, Купер и Ко, получив предложение купить необыкновенный камень и не имея на это собственных средств, образовали синдикат, который должен выкупить камень и отшлифовать его. Этот синдикат из богатейших торговцев Лондона предложил за камень громадную сумму в четыреста сорок тысяч фунтов стерлингов, то есть более одиннадцати миллионов франков. Предложение было принято».

Статьи об образовании синдиката с каждым днем все удлинялись. Писались они в легком, шутливом тоне или в серьезном – в зависимости от направленности журнала; что касается рубина, то здесь журналисты давали полную волю своим фантазиям.

Некоторые, ссылаясь на верный источник, сообщали, что камень стоит в двенадцать раз больше заявленной цены; другие утверждали, что невозможно правильно оценить такой крупный камень – он может стоить вполовину меньше или в десять раз больше. Почтенные торговцы полагали, что синдикат совершил большую неосторожность и ему трудно будет возместить уплаченные деньги.

Многие дамы начали презрительно отзываться о своих украшениях; их супруги то и дело слышали язвительные замечания насчет ничтожности подаренных ими бриллиантов.

«Дорогая моя, неужели бриллианты не имеют никакой ценности?» – «У меня темные волосы, рубины шли бы мне гораздо больше…»

«Милый Альфред, нельзя ли на моем ожерелье поменять бриллианты на рубины? Бриллианты вышли из моды, никто их больше не носит…» – «Это семейные бриллианты! Подумай!»

Раздраженные мужья поднимали руки к небу, отцы жаловались на кокетство дочерей. Дамы, которые носили рубины, были горды собой. Те же, у кого их не было, испытывали сильнейшее желание растоптать ногами эти модные камни. За четыре дня ювелирные магазины были полностью обобраны, а цена на рубины сильно поднялась. Даже в пансионах и школах девочки говорили о знаменитом рубине и выражали желание, когда они вырастут, выйти замуж только за избранника, который сможет подарить им самые большие рубины.

Понятно, что личность владельца камня занимала всех и каждого. Об Оливье Дероше ходили всевозможные легенды, однако никто его не знал. Французы, которых было довольно много в Лондоне, ничего не слышали о человеке с таким именем. С ним не были знакомы ни посол, ни французский консул. Оливье не принадлежал ни к какой партии. Когда нет ответов, остается или придумать биографию человека, что и случилось, или подождать, не захочет ли он проявить себя тем или другим способом. Но что возбуждало особенное любопытство, так это вопрос, откуда Оливье мог достать такой камень.

Наконец, пронесся слух, что рубин выставлен у Купера в витрине за железной решеткой. Все население Лондона хлынуло на Бонд-стрит. В ресторанах уже не спрашивали: «Что вы думаете о рубине?» «Видели ли вы рубин?» – вот как звучал вопрос. Было величайшим позором признаться, что нет. Любопытные, чтобы лучше рассмотреть камень, разбили у Купера стекла витрины, которые стоили больше двадцати фунтов стерлингов.

Все разговоры были только о камне. Что же касается счастливого владельца самого прекрасного рубина на свете, так он только что снял просторный и великолепно меблированный дом на улице Кромвеля, о чем немедленно разнеслась молва. Те люди, которые знали этот дом, когда-либо обедали там, общались с хозяином дома, – все эти люди сразу снискали огромное уважение.

«Господин такой-то знает дом, где живет владелец рубина… Нужно пригласить его завтра на обед…»

А в благодарность за обед господин этот должен был вновь и вновь описывать жилище владельца рубина. Оказалось, что дом этот вполне «респектабельный», конюшни роскошны, а меблировка «эстетична». Драгоценные сведения! Все радовались, получив хоть какое-нибудь представление о вкусах жильца дома. Это было уже что-то.

Вскоре в парке увидели фаэтон[4], запряженный парой чистокровных лошадей, в фаэтоне элегантно одетый молодой человек свободно правил лошадьми.

– Владелец рубина! – сейчас же послышалось всюду.

Сколько прекрасных глаз устремилось на него! Сколько лиц обернулось в его сторону и приняло ангельский вид! Сколько нежных улыбок! Отцы и матери этих очаровательных девиц, прекрасно знавшие их характер, были крайне удивлены. Но им, поглощенным осмотром богатого иностранца, было некогда критиковать поведение дочерей.