Рубиновое наследство

– Дима, солнышко, мы все продумали. Тебе вообще не стоит об этом беспокоиться. – Маринина спальня превратилась в полноценную гримерку. Благодаря способностям девушки на меня из зеркала смотрел совершенно другой человек. Женщина лет на десять старше, с «тяжелым», квадратным лицом и узким носом. Марина, в свою очередь, превратилась в стереотипную модель с обложки: с пухлыми губами, глянцевой кожей и длинными, густыми ресницами. Дима продолжал настаивать, что меня все равно узнают после попытки скрутить их главного начальника. Но, во‐первых, еще более радикальные изменения смотрелись бы странно при ближайшем рассмотрении, а во‐вторых, Марсель все равно вряд ли появится на ближайшей выставке. Он не дурак и умеет просчитывать риски.

Лизавета, в свою очередь, была в восторге от нашей идеи, успев за ночь провести нам краткий курс молодой актрисы. Самым сложным оказалось подделать приглашения по фотографиям оригиналов, чьи макеты я заполучила среди прочих документов. Со слов Лизы, их дизайн специально меняют для каждой встречи, чтобы гости лишний раз могли почувствовать внимание к своим персонам. И чтобы таким чужакам, как мы, никто заранее не показал оригинальные копии. Бедный Дима несколько часов потратил, чтобы точно скопировать почерк, а нам ведь были нужны только подписи. Зато Марина нашла новый повод засмущать бедолагу, ведь у него «интересные таланты для человека его профессии». Он только пробубнил что-то про помощь в детстве маме с проверкой домашних заданий.

– Все, заканчиваем развлекаться. Два часа до мероприятия осталось. Лизавета, ты уверена, что эту одежду никто не вспомнит из гостей? – На мне был строгий брючный костюм цвета лесного мха. Слишком узкий для комфортного сражения, но все же лучше, чем платье в пол, которое зачем-то выбрала Марина. Я пыталась ее убедить, что в случае опасности она даже не сможет в нем убежать дальше одного коридора, но разве ее переубедишь? По упрямству мы были копиями друг друга.

– Откуда мне знать? Там все стараются не повторяться, поэтому только если кто-то узнает мой стиль.

– Узнает роскошь «старой школы» богатых среди таких же роскошных и богатых. Опасность ужасно высока. – Марина кивнула, состроив самое серьезное выражение лица из возможных. – Да не дуйся ты, я шучу. Ты действительно не следуешь слепо названиям брендов на бирках, как многие люди из подобного окружения. Но я всерьез не верю, что кто-то обращает внимание на тряпки других людей во время таких мероприятий.

Когда мы прибыли на место, первые гости уже занимали свои места в баре. Пока что не больше десяти человек, и это меня не на шутку настораживало. Слишком много внимания к каждому из посетителей, но Лизавета заранее успокоила нас, что обычно высылают не менее сорока приглашений, игнорировать которые себе же во вред. Охрана так пристально рассматривала наши приглашения, что эта информация была слабым утешением, скорее даже наоборот. Я не узнала ни одного из них. Полагаю, трех мужчин, упустивших одну девушку, их начальство больше не считало достаточно компетентными для своих должностей.

До Нового года оставалось меньше недели, а потому джаз и свинг, игравшие сегодня со сцены, были рождественскими песнями, выпущенными не позже середины двадцатого века. Мы с Мариной притаились за самым дальним из столиков, куда с трудом доставали прожекторы. Тем не менее к нам все равно продефилировала официантка с улыбкой до ушей и поставила перед нами крохотные стаканы и бутылку с подозрительной жидкостью оттенка моего костюма.

– Это вам от восьмого столика.

– Абсент? Что, вино девушкам больше не принято дарить? Не вздумай это пить, можно умереть от одного глотка и без всяких подмешанных ядов.

– Не переживай, я и не собиралась. Еще спрашивают, зачем я рисую стрелки до ушей. Да потому что это оберег от странных парней в общественных местах.

– Ну не знаю, как по мне, Диме ты понравилась. Не уверена, правда, что в твоем мировоззрении он считается чудным.

– Судя по твоим рассказам, ты сейчас превращаешься в собственную тетю.

На этих словах я чуть не поперхнулась соком. Неужели я тоже буду пытаться сводить людей, когда постарею?

Об этом я побеспокоюсь позже. Мужчина, подаривший алкоголь, все еще поглядывал в нашу сторону, отчего Марина только сильнее заслоняла лицо руками.

– Нам же нужно, чтобы нас запомнило как можно меньше не людей, разве не так?

– Да, но если будешь себя подозрительно вести, лучше точно не станет.

– Вдруг он обо всем догадался и пытается нас таким нестандартным способом убить.

– Ладно, доверь это мне. Как ты вообще с таким характером умудрилась следить за Андреем?

– Я бы не стала этого делать, будь он полным придурком. И угрозы ему не я присылала, Лизаветины враги перехватили информацию.

Я не стала продолжать разговор. Вместо этого переместилась к джентльмену средних лет, упав на кресло напротив него. Бутылка глухо стукнула о скатерть.